Сердце Саламандры - [9]

— Что случилось? — спросила Хай Лин. — Что он натворил?

В моем затуманенном мозгу кое-что начало проясняться. Это было не знание и не логика. Так, скорее интуиция.

— Перебои с электричеством, — проговорила я. — Их устраивал Дэнни. Не знаю, как он это делал и зачем, но это несомненно он. — Я вспомнила тот пугающий миг, когда вся энергия, какая была вокруг нас, вдруг скакнула в Дэнни.

— Он ушел... — послышался откуда-то тихий, робкий голосок. Но ни одна из нас не раскрывала рта.

Я подскочила. Наверно, подскочили мы все. Лучи двух имевшихся у нас фонариков лихорадочно зашарили по комнате.

— Вон там, — показала я. — На подоконнике.

Разговаривала старая транзисторная магнитола Дэнни. Маленькая, аккуратная, ярко-синяя. Как его глаза. Нет. Сейчас у меня не было никакого желания думать о его глазах.

— Ты видела, как он ушел? — спросила я.

— Даже не попрощался, — магнитола сопроводила свои слова легким треском статического электричества и печальным звучанием скрипок. — Ушел. Ушел, и все. Бросил меня. Бросил совсем одну. — Скрипки запели еще горестнее.

— Куда он ушел? — спросила Корнелия. Синяя магнитола не ответила ей, продолжая

наигрывать траурную музыку. Корнелия взглянула на меня.

— Спроси ты, — сказала она. — Надо узнать.

— Пожалуйста, — взмолилась я. — Это очень важно. Скажи, куда ушел Дэнни?

— Совсем одну. А я так старалась. Но нет. Я его не устраивала! А теперь он ушел с ней! — последнее слово было так пропитано кислотой, что я встревожилась — не вытекли ли у нее батарейки.

— С ней? — спросила я, невольно ощутив укол ревности. — С кем? — С этой большой, вульгарной, грубой шумел-кой, которую он недавно купил. Бум! Бах! Бум-бум-бум! Никакой тонкости. Никакой культуры. Только грохот — и ни капли вкуса. Но мужчины — они все такие.

Все ясно. Она говорит о новенькой стереосистеме для компакт-дисков. Перед моим мысленным взором померкли страшные картины того, как Дэнни хихикает у меня за спиной с похожей на модель девицей в тысячу раз красивее меня. Я готова была надавать себе пинков за то, что мне в голову лезут такие дурацкие мысли, когда на нас готовы обрушиться намного более серьезные бедствия. Впрочем, уже обрушились — Сердце-то исчезло.

— Что с ним случилось? — спросила я.

— Он превратился в свет.

— Превратился во что?! Магнитола горестно загудела.

— Да, именно так. Он подпитался, потом превратился в свет.

— Как это — подпитался?

— Из розеток, — ответила синяя магнитола, как будто речь шла о самых простых и обыденных вещах. Для нее, разумеется, так оно и было. Она тоже жила на том, что Джеймс называл «более чистыми формами энергии». Но Дэнни?..

— Ты хочешь сказать, он... питается электричеством? — переспросила я на всякий случай.

— Конечно. И какой же у мальчика аппетит!

—Если бы у магнитолы было лицо, оно бы просияло. Фоновая музыка зазвучала, сочнее, в ней появились материнские нотки, добавились фагот и другие деревянные духовые инструменты.

Мы с девчонками только стояли и переглядывались.

— Да, — еле слышно вымолвила Хай Лип. — Кем бы он ни был, он определенно не человек. И вряд ли он из нашего мира.

Мы сидели у меня в комнате, мрачно вздыхали и обдумывали, что делать дальше. Выбор был невелик.

— Надо поговорить с Оракулом, — твердо заявила Хай Лин. Я ничего не могла возразить. Как же мне не хотелось представать перед ним и перед Советом Братства, когда все они знают, какой дурой я оказалась. Беспечной дурой. Я никуда не годная Хранительница Сердца... Мне было грустно. Тошно. Стыдно.

Вдруг что-то ткнулось мне в ладонь. Моя белка. Она свернулась у меня на коленях и тихонько лежала. Не похоже на нее. Обычно она очень бодрая и шустрая. Грызет все подряд, особенно мебель. Но сейчас этот мягкий, теплый комочек утешил меня. Я погладила нежную шерстку белки, и мне стало очень уютно.

— Обязательно надо, — повторила Хай Лин.

— Гм, — протянула Ирма. — Одна загвоздка. Как мы попадем к нему без Сердца?

Мы снова недоуменно переглянулись. Эта мысль раньше не приходила мне в голову. Ирма права. До сих пор мы путешествовали в Кондра-кар и другие места за пределами нашего мира лишь с помощью Сердца. Наверно, только в этот миг я осознала всю глубину несчастья, которое сама накликала. До тех пор я чувствовала себя ребенком, который сделал что-то очень плохое, но считает, что взрослые придут и все уладят. Но что предпринять, если мы не можем даже попасть к Оракулу? Что если мы никогда не получим Сердце назад? Кто мы без него? И что станет с Кондракаром? Может... может ли Дэнни (или кто он там есть на самом деле) представлять реальную угрозу для Кондракара?

— Мы теперь не можем даже колдовать как следует, — прошептала я. Что я наделала! Навредила не только себе, но и всем нам. А если Сердце пропало навсегда... Страшно подумать, что станет с равновесием Добра и Зла во Вселенной!

— Вилл... — Тарани неловко накрыла мою ладонь своей. — Не переживай так. Что-нибудь придумаем.

Мне нечасто случается плакать. Но я понимала — если я посижу еще хоть секунду рядом с Тарани, такой доброй и великодушной, то мои слезы придется вытирать шваброй. Я прижала белку к груди и встала.