Сердце просит счастья - [34]

Надо честно признать: она очень интересная девушка и на самом деле довольно загадочная. Что у нее там, например, за нервное потрясение такое случилось, следствием которого потом стала мутация голоса?

Что такое она пережила?

И эта ее отстраненность.

Она приняла его извинения и предложенное им примирение, но была вежливо холодна с Барташовым, явно дистанцируясь, и держалась совсем не так, как при первом их знакомстве. Тогда она была гостеприимной хозяйкой, мудрой женщиной, искренне сочувствовавшей человеку, попавшему в трудные обстоятельства, и чистосердечно предложила помощь. Улыбчивой, ироничной и доброжелательной.

Ему было легко и как-то очень свободно и приятно с ней общаться. На самом деле приятно. И… наверное, светло, спокойно и весело, что ли.

А теперь она держит дистанцию и холодит на расстоянии.

И Барташов вдруг осознал, что его это по-настоящему задевает и он так не хочет. Ему нравилось, как было раньше, он ей даже доверял, что вообще выходило за рамки возможных допущений.

– Значит, вернем, как было прежде, – постановил он.

Тем более что требовалось четко понять и разобраться: что это за девушка на самом деле и нужно ли ее допускать так близко к сыну.

Андрей поставил чашку на столешницу и отправился спать.

Коля зачастил с напоминаниями о себе.

Он звонил, рассказывал про новый театр, про коллектив и их правила существования. Писал ей в соцсетях и «лайкал» любой пост Миры, даже проходной и тупой, и любую фотку лайкал, и отправлял послания в стиле: «люблю-жду-навеки твой». Иногда поджидал ее с букетом после работы на телевидении и вез домой, покупал какие-то деликатесы и доставал для нее экологически чистые фрукты-овощи, зная, как она их любит.

Мира вздыхала, принимала его знаки внимания и ухаживания, но неизменно закрывала перед ним дверь.

Вот и в пятницу вечером он позвонил и стал настойчиво приглашать пойти в субботу вдвоем в кино, а после в ресторан, да не простой, а новый, суперизвестный, пользующийся повышенным спросом. Уговаривал, канючил, обещал при встрече не касаться темы его безответных чувств.

– Я не знаю, что у меня завтра, – слабо отбивалась от его штурма Мира. – Может, работа, мне редактор только утром сообщит.

– Ну, после работы, – настаивал влюбленный Коля.

– Я не знаю, насколько это затянется, – ничего не обещала Мира.

Почему она его не посылала? Жестко, без вариантов и однозначно?

Во-первых, потому что уже пробовала, хватало движущей силы такого «посыла» максимум на неделю, потом робко, по чуть-чуть: «Привет-привет, как живешь…» – Коля восстанавливал общение, и в итоге все возвращалось на круги своя. Хорошо хоть, теперь не приходилось работать вместе, она бы с ума сошла, наверное, от его постоянного присутствия.

Во-вторых, и по-честному, как на духу: Ростошин был мужчиной-то видным, не абы каким задрипанным: высоким-стройным, спортивным, внешне привлекательным. Когда они ходили куда-нибудь вдвоем, многие женщины и девушки смотрели на него с большим интересом и часто откровенно заигрывали, раздавая авансы. И, в общем-то, Коля сам по себе интересный человек и неплохой друг. Ну, переклинило мужика на девушке, и что теперь? Всякое бывает в жизни и такое тоже, пройдет рано или поздно.

А при том, что в данный момент у Миры не было мужчины и каких-то сердечных привязанностей, посылать его очень уж далеко она не торопилась и честно себе в этом признавалась. Но и до тела своего и в свою жизнь не допускала.

Женщины. Что с них возьмешь? Своя логика поступков.

– В общем, не знаю… – устала препираться Мира, – завтра посмотрим, – и резко попрощалась: – Пока.

И нажала отбой. Но трубка тут же запиликала вызовом у нее в руке.

Ого! Барташов А.А…

– Да, – ответила Мира нейтральным тоном.

– Добрый вечер, Мира Олеговна, – поздоровался он веселым голосом.

– Добрый, Андрей Алексеевич, – отозвалась она приветствием.

– Вы знаете, Мира, Петька нас тут всех извел: требует встречи с вами и говорит, что соскучился. Вот я и подумал: давайте завтра встретимся втроем. Вы не против?

– Да я с Петенькой всегда рада встретиться, – смягчила тон Мира. – Только у меня, скорее всего, будет утром запись на телевидении.

– И во сколько вы освободитесь?

– Думаю, часа в четыре.

– Вот и замечательно. Тогда мы за вами подъедем на машине, заберем и пойдем куда-нибудь пообедаем, а потом погуляем.

– Хорошо, – недолго посомневавшись, все же согласилась Мира.

Они договорились о деталях и вежливо распрощались.

Собственно, она понимала, что дело не совсем в Петьке, вернее, в нем в первую очередь, но еще и его заботливый отец желает выяснить что-то для себя.

Наверняка, загадочную природу такой неожиданной привязанности сына к чужой тетке? А может, и еще что-то. По крайней мере, Миру бы такая сила чувств ее ребенка к малознакомому человеку очень бы сильно насторожила.

Она не то чтобы все еще держала обиду на этого Барташова, нет – Мира прекрасно понимала, почему он ей тогда на пляже наговорил грубостей и обвинил в ревности – он нормальный мужик, который любит своего сына и старается его защитить от любых возможных угроз и проблем. Это понятно.

Но что-то он задел в ней такое, такое… непонятное пока ей самой, что вызвало в ее душе легкую неприязнь и желание держаться от него на расстоянии.