Сердце огня - [2]

Он вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Глаза оставшихся встретились, и мужчина сказал:

— Интересно, доберется ли он до отеля?

Словно по команде, оба подошли к окну и как раз вовремя, чтобы увидеть, как американец вышел из дома, повернул налево и стал быстро удаляться, даже ни разу не оглянувшись. За ним последовали двое, вышедшие из подъезда напротив. Когда преследуемый и преследователи скрылись в темноте, Ольга Демирова сказала:

— Он доберется до постели, можете не беспокоиться — или, быть может, вы надеялись на?..

— А почему ты уверена в его безопасности? — не без любопытства спросил Краснин.

— Если человек заработал столько денег, то он, уж наверное, не дурак, и, кстати раз уж мы заговорили о деньгах…

Она многозначительно посмотрела на Краснина.

— Что?

— Моя доля, Борис Иванович.

С некоторой неохотой Краснин передал ей две купюры. Ольга кивнула в знак благодарности, хотя ее лицо при этом не изменилось, и сунула деньги в чулок.

— Отлично, — удовлетворенно произнесла она.

Краснин с любопытством посмотрел на нее.

— И ты не жалеешь, Ольга Васильевна?

— Жалею? О чем?

— О том, что у тебя хранилось. Есть женщины — я думаю, таких большинство, — которые сходят с ума по этим игрушкам.

Ольга задумчиво кивнула.

— Да, вы, наверное, правы. Почти все женщины свихнулись на этом. Только не я. Но вот что интересно…

— Что?

— Американец спокойно донесет их до гостиницы — я ничуть не сомневаюсь. А потом…

— Потом? Я не совсем тебя понимаю.

— Он, конечно, подарит их какой-нибудь женщине. Интересно, что произойдет затем…

Ольга тряхнула головой и подошла к окну. Вдруг она вскрикнула и поманила Краснина.

— Посмотрите, вот он опять идет, тот человек, о котором я говорила.

Оба глянули в окно. По улице неспешной походкой двигался худощавый элегантный господин в цилиндре и плаще. Когда он проходил под фонарем, стали заметны его густые седые волосы.

ГЛАВА ВТОРАЯ МЕСЬЕ МАРКИЗ

Седовласый господин неспешно продолжал свой путь и, казалось, ни на что не обращал ни малейшего внимания. Он свернул направо, затем, чуть позже, налево и, потихоньку продвигаясь, неслышно насвистывал под нос какую-то мелодию. Вдруг он услышал что-то, остановился и внимательно прислушался. То ли где-то лопнула автомобильная шина, то ли раздался выстрел. Мужчина постоял с минуту, чему-то улыбаясь, и продолжил свою неторопливую прогулку.

За углом он заметил какую-то суету. В центре небольшой толпы стоял полицейский с блокнотом в руках, а вокруг собралось несколько поздних прохожих. Господин с седой шевелюрой обратился к одному из них с вежливым вопросом:

— Тут что-то случилось?

— Да, месье. Двое апашей напали на пожилого американского джентльмена.

— Но они не причинили ему вреда?

— Нет. У американца в кармане оказался револьвер, и не успели эти двое на него напасть, как он выстрелил два раза. Апаши испугались и убежали. Полиция, как всегда, явилась слишком поздно.

— Спасибо, месье, — поблагодарил седовласый и, не проявляя больше интереса, продолжил свой путь.

Вскоре он пересек мост через Сену и оказался в более респектабельном районе Парижа. Минут через двадцать он остановился перед домом в тихом аристократическом квартале.

Магазин — а дом оказался магазином — был небольшим и не слишком шикарным. Его владелец, широкоизвестный торговец антиквариатом доктор Папопулос, не нуждался в рекламе, тем более, что большая часть его товаров шла, минуя прилавок. У месье Папопулоса была очень приличная квартира с видом на Елисейские Поля, поэтому трудно было предположить, что в такой поздний час он находится не у себя дома, а здесь, но седовласый джентльмен был, по-видимому, уверен, что застанет его, когда, быстро осмотревшись, нажал замаскированную кнопку звонка.

Вскоре открылась дверь, и на пороге возник человек. В ушах у него были золотые серьги, а вся фигура, казалось, излучала значимость.

— Добрый вечер, — сказал посетитель. — Хозяин у себя?

— Хозяин у себя, но в такое время он не принимает случайных посетителей.

— Я думаю, он примет меня: передайте, что пришел месье Маркиз.

Слуга открыл дверь пошире и позволил посетителю войти.

Человек, назвавшийся месье Маркизом, во время разговора со слугой прикрывал лицо, а когда тот вернулся с сообщением, что месье Папопулос с удовольствием примет посетителя, во внешности последнего произошла разительная перемена. Слуга, наверное, был очень ненаблюдателен или достаточно вышколен, но он не выказал никакого удивления по поводу того, что черты лица посетителя скрывает небольшая черная маска. Проведя гостя к двери, слуга открыл ее и хорошо поставленным голосом объявил:

— Месье Маркиз.

Странного гостя встретил сам хозяин: во внешности месье Папопулоса было что-то внушающее почтение, даже, может быть, патриархальное. Высокий лоб и роскошная, хорошо ухоженная борода выгодно дополнялись добродушным, почти пастырским обхождением.

— Дорогой друг, — начал месье Папопулос по-французски, и тембр его голоса был глубок и сочен.

— Я должен извиниться, — сказал гость, — за поздний визит.

— Совершенно не за что, это очень интересное время ночи, а у вас, наверное, был к тому же интересный вечер?

— Не лично у меня, — ответил месье Маркиз.