Сердце матери - [11]

Я научилась обходиться без него, у меня просто не было другого выбора. К счастью, я могла рассчитывать на подруг, не отказывавшихся помочь мне: они, например, могли посидеть с детьми или сходить за покупками. Моей самой близкой подругой стала Сесилия. Ее сын, Стивен, был одного возраста с Тибольтом. Мы познакомились, когда наши дети второй год ходили в детский сад. В тот день мы с Магали, еще одной моей подругой, дочь которой была одного возраста с Жюли, только вышли со школы. Машина Магали была припаркована у обочины. Когда она попыталась завести ее, то поняла, что пробила колесо. Проблема заключалась в том, что ни Магали, ни я не умели менять колеса. Я начала громко ругаться, как вдруг к нам подошла незнакомая женщина.

— Вам помочь?

Она была невысокого роста, довольно худая, улыбчивая. Я нашла ее симпатичной.

— Мы бы не отказались, потому что не знаем, что делать.

— Меня научил муж. Можете открыть багажник?

Она хотела снять колесо, но болт был затянут, и усилия Сесилии привели к тому, что он сломался. Мы рассмеялись и сразу же почувствовали расположение друг к другу. Впоследствии мы часто встречались с ней при выходе из школы. Хотя она была на восемь лет моложе меня, мы во многом были похожи: Сесилия была такой же веселой и озорной, как и я. Кроме того, она была очень толковой. Следует сказать, что с раннего детства жизнь ее не баловала. Когда ей было одиннадцать лет, ее мать умерла от аневризма. Сесилии не было еще и восемнадцати, когда она влюбилась в Роже, своего будущего мужа. Роже было тридцать пять, и у него было трое детей. Его жена умерла от рака молочной железы несколькими месяцами ранее. Роже работал в мэрии Ри-Оранжи. Сесилия, в то время не работавшая, оказалась с тремя детьми тринадцати, девяти и шести лет, которые еще носили траур по своей матери. А потом у нее появились и свои дети, Эми и Стивен. Здорово, что с таким количеством людей в доме у нее оставались силы на что-то еще!

Когда родился мой третий ребенок, Матье, Сесилия стала еще одной хозяйкой нашего дома. В тот год мы запланировали все вместе отпраздновать Рождество в Броме: Жиль, мои дети, Роже, муж Сесилии, их дети, моя подруга Магали с мужем Сержем, а также Вероник и Натали, мои двоюродные сестры. 23 декабря мы купили все необходимое для королевского празднования. 24 декабря в пять часов утра я схватила телефон и позвонила Сесилии:

— Сесилия, это Мари-Лора.

— Уже?

— Да.

— Я сейчас буду.

Сесилия жила в Орвиле, в пяти километрах от нас. Когда она, вся взъерошенная, ворвалась к нам, Жюли и Тибольт еще спали. В ту ночь шел снег, как и в день рождения Тибольта. Жиль отвез меня в больницу Фонтенбло и, поскольку схватки затянулись, вернулся домой. Уже днем с помощью кесарева сечения я наконец-то родила Матье. Провести Рождество в больнице, без еды было чересчур даже для меня! До вечера Сесилия хозяйничала у меня дома, накрывая на стол. Я была в палате с Матье, а мой телефон звонил не переставая.

— Семгу положить на большое блюдо или на маленькое?

— Как хочешь, Сесилия.

— Это снова я. Улитки разморозить перед жаркой или сразу сунуть в духовку?

— Я не знаю, посмотри, что написано на упаковке.

— Мари-Лора, а…

— Сесилия, ты меня достала! Я умираю с голоду, а есть мне нельзя! Делай, что хочешь!

Я провела в роддоме три дня. Просто идеальный конец года! Жизнь Матье, которому повезло родиться с одним зубом, началась очень шумно: он постоянно плакал. Вернувшись домой, он продолжал горланить, и Роже, муж Сесилии, прозвал его Крикуном.

Что касается Жиля, то ничего не изменилось: он по-прежнему не хотел прислушиваться ко мне. Он стал очень нетерпимым и, если видел на полу игрушку, тут же отшвыривал ее в сторону. Каждый раз, когда я просила о помощи, Жиль находил себе какое-нибудь «важное» занятие. После компьютера он проникся идеей построить винный погреб. Он все делал сам, начиная от фундамента и заканчивая бетонными блоками, и в течение нескольких месяцев я его вообще не видела. Он вставал еще до рассвета и всегда находил время, чтобы поработать в погребе, прежде чем идти на работу. А когда возвращался, то снова принимался за погреб, занимаясь им до поздней ночи. Я взяла отпуск для ухода за ребенком, поскольку сама кормила Матье. Я также водила детей в школу, ходила с ними по врачам и в различные кружки. Иногда Жиль встречал их на автобусной остановке, но в большинстве случаев просто забывал об этом, и тогда моя подруга Жислан, водитель школьного автобуса, высаживала наших детей возле мэрии, откуда я их забирала.

У меня не было водительских прав, получение которых я считала слишком дорогим удовольствием. Чтобы добраться до школы, мне нужно было пройти пять километров с тремя детьми: Матье лежал в коляске, Тибольт сидел впереди, а Жюли устраивалась сзади, на подножке. И это при том, что Жиль был водителем! Однажды мне пришлось отправиться с ребенком к врачу в Пюизо, в пяти километрах от Бромея. Дойти туда было проще, поскольку дорога шла под уклон, но назад, когда нужно было идти наверх, она была просто изнурительной. В тот день шел проливной дождь. Промокшая, замерзшая, с растертыми ногами я почувствовала себя разбитой. Я остановилась и громко сказала, как клятву самой себе: «Хватит, я сдам на права».