Сердце Льва - [27]

–

Вот видите, – продолжал гость, – не так уж всё невероятно. Или, всё не так уж невероятно. Вот за что я люблю русскую речь. Богатая, сочная, гибкая. Вы не находите?

–

Насчёт русской речи – вы абсолютно правы…

–

Вы, я надеюсь, оцените степень моей правдивости. Я вообще не приемлю лжи. Даже «во спасение». За это, в основном, меня и не любят. А то и побаиваются. И даже очень. Я не внушаю Вам подобных чувств?..

–

Нет. Но вот удивить меня – Вам удалось, – Вадиму стало забавно осознавать, что, несмотря на то, что происходит явно неординарное событие, оно его не обескураживает, а наоборот, всё больше нравится.

–

Самое удивительное, что мне тоже всё больше нравится наше знакомство. Чувствую, что в этот «исторический момент»… Несусветная глупость – считать какой-то момент «историческим». А все остальные как же? Они что? Вечные? Никогда не станут достоянием истории? Лжив язык человеческий. Даже русский. Жаль! Но придётся продолжать общаться на таком несовершенном уровне, как человеческий язык.

–

Да, – улыбнулся Вадим, почувствовав умиление от ощущения безгранично откровенного сожаления гостя по такому, парадоксальному на его взгляд, поводу, – другого ещё не изобрели!

–

Ой, ошибаетесь, дорогой мой! Язык потому и несовершенен, что является изобретением человека. А ведь людям был дарован другой способ общения. Более правдивый и совершенный. Я имею в виду духовный уровень. Но на этом уровне – не солжёшь. А человек слаб и не лгать не может. – Гость протянул руку. Старый кот, до сего момента мирно спавший на диване, проснулся, потянулся, посмотрел на гостя, кивнул, свернулся калачиком и снова заснул.

–

Вот, – сказал сидящий рядом гость, глядя на Вадима бесконечно наивным взглядом. – Я уверен, что мы с Вами, как две духовно близкие личности, выйдем на этот уровень общения.

Хозяин квартиры сидел, как заворожённый. Впервые Вадим почувствовал безграничное уважение и абсолютное доверие.

–

Ну, – гость встал с дивана, – пора и честь знать. Надеюсь, что наша встреча была Вам не в тягость. Если понадоблюсь, – звоните. Кто знает, в чём и когда может понадобиться бескорыстный друг, способный творить чудеса? Провожать не надо. Идите на кухню и приятного Вам аппетита.

–

А как звонить Вам? – вдогонку выходящему из гостиной задал вопрос Вадим.

–

Очень просто! Набираете свой номер телефона, а после гудка отбоя – ещё три шестёрки. Я всегда отвечаю сам. До встречи!

Вадим не слышал, как закрылась за гостем дверь. Должно быть, его внимание всецело было поглощено впечатлением от этой встречи. Он встал и пошёл на кухню завтракать.

–

Ты еду носом чуешь? Или, прости, перерыв решил устроить своим телефанатам?

–

Телефанаткам! – решил подразнить жену Вадим.

–

Телефоношлюхам!

–

Ну, бабоньки! Если и есть у женщин враги, то это сами женщины. За всю мою бурную студенческую жизнь…

–

Ах! Бурная? Ах! Студенческая? – Кухонным полотенцем Роза отхаживала своего мужа, стараясь не попасть по лицу.

–

Кушать дашь? – спросил муж перекинутую через плечо жену.

–

Ничего я тебе не дам!

–

Да?

–

Да!

–

Тогда… Сейчас посмотрим!

–

Звонит! – откуда-то из области своей грудной клетки Вадим услышал томный голос жены. – Возьми трубку!

–

Да? Д-д-а! Да. Да, конечно! Нет. Не страдаю. Не тот возраст. Да! Ой-ёй-ёй! Вот чёрт. Одну секунду… – он закрыл трубку и, приподняв жену, поцеловал её. – Да! Да, тут без меня обойдутся. Буду.

–

Всё, родная. Я под душ. Ты на кухню. Через десять минут меня здесь не должно быть.

УТРО В ДЕРЕВНЕ

Утро в деревне начинается с потягушек. Открыв глаза, крестьянин осматривается. Убедившись, что всё прекрасно, он – дома, дом – родной, мужик улыбается, ему становится хорошо, и с этим выражением лица он вытягивается в своей постели так, что трещат все сухожилия. Потянувшись в постели, он опускает ноги в обувку и выходит на крыльцо. Потянувшись ещё раз, уже в стоячем положении, он идёт справлять нужду.

Ещё не умытый, только что проснувшийся крестьянин режет крапиву на корм свиньям, подаёт сено скотине, сыплет зерно птицам, поит свою живность.

Увидев за плетнём забора соседа, который роется в карманах в поисках курева, он обращается к нему:

–

Доброго утра, сосед!

–

Доброе утро! – ответил Степан Славенко.

–

Говорят, к Василю тут московська дивка прыихала.

–

Да, корреспондэнт из Москвы.

–

Бабы судачут, шо гарна дива.

–

Ни! Наши дивчата лучше.

–

А колы наши лучше, шо ей тут потрибно?

–

Всё выспрашивает Василя: как он лечит, как предупреждает, как замечает всё, что другим не видать.

–

Мы цэ бачимо кожный дэнь и нэ спрашиваем Василя. Для чого ей цэ потрибно?

–

Шоб у газете напечатано было, какой человек живёт в нашем селе.

–

Ну и шо?

–

Да ни шо! А про наше село все люди узнают.

–

А! Ну, добрэ! Скажи ей, шоб про меня тоже напечатала: я вчёра одын, бэз никого, плуг к трактору причэпыв. Теж нэ кожный може.

–

Добрэ! Кажу, чтоб надруковала, як Шило плуг до трактору прышыло.

–

И откуда у тебя эта рифма бэрэтся? Як кажешь пять слив – так у рифму.

–

А вот, гдэ цэ вэдэтся, звидты и бэрэтся.

–

Ты сегодни у гараж идэшь?

–

Ни! Мий трактор на ходу. Як потрибно – завэду.

–

Ну, хорошего дня!

-

Ладно.

Соседи расходятся по хатам, дабы умыться, одеться, как подобает для наступающего дня, и начать этот новый день: свой, соседей, народа, страны.