Сердце лётного камня - [8]

Поняв, что злится на папу, Ника вздохнула. Конечно же он не виноват. Когда отец пытался стать врачом, он и подумать не мог, что через много лет его дочка решит стать авионерой и что этим своим поступком он поставит крест на ее мечте…

Хотя все это странно, конечно; какое отношение имеет прошлое твоих родителей к тому, какой ты станешь авионерой?

Дама за справочной стойкой уже отвечала на вопрос нового посетителя, и Нике ничего не оставалось, как подхватить с пола свой саквояж и вернуться к выходу, к высоким арочным дверям, через которые она проходила с таким радостным предвкушением всего несколько минут назад.

В дверях Нику едва не сбили с ног две девушки, на вид – ее ровесницы. Очень нарядные и очень красивые, одна – блондинка, другая – шатенка, они затормозили перед пожилой дамой за справочной стойкой, и блондинка выпалила, с трудом переводя дух:

– Где тут у вас Зал аэролитов?

Дама укоризненно покачала головой:

– Опаздываете на Церемонию? На самый важный момент вашей жизни?

– Уважаемая, – процедила белокурая девушка, хотя в ее тоне не было и намека на уважение, – вас здесь посадили отвечать на вопросы посетителей, а не морали читать. Или указать правильное направление для вас слишком сложная работа?

Глаза пожилой дамы обиженно сверкнули за толстыми стеклами очков, и она намеренно неторопливо зашелестела бумагами на столе.

– Вы есть в списках? – не глядя на девушку, спросила она.

– Конечно! – нетерпеливо постукивая по полу носком лакированного ботинка, ответила та. – Иначе зачем бы мы туда шли?

– По правилам на Церемонию положено пропускать только тех, кто есть в списках. Сейчас проверим… Ваше имя?

– Ванесса рей Торн, – гордо ответила белокурая девушка, делая ударение на своей фамилии, и кивнула на подругу: – А это Вильма эр Дана. Да поторопитесь же! – почти сорвалась на крик она, когда седая дама поправила очки и принялась внимательно изучать списки.

Ее призыв не подействовал. Наоборот, дама еще медленнее начала водить пальцем по каждому из имен в списке, наслаждаясь своей невинной, но такой приятной маленькой местью.

Казалось, прошла вечность, прежде чем она кивнула:

– Да, вы действительно есть в списках.

– Конечно есть, старая ты ворона, – пробурчала белокурая Ванесса. – Так где находится Зал аэролитов?

– Западное крыло, синий коридор до конца, последний поворот налево, – отозвалась седовласая дама и обиженно отвернулась.

Ванесса и ее подруга сорвались с места; острые каблуки рассыпали звонкую дробь по мраморному полу.

Ника не размышляла ни секунды. Если у нее и был призрачный шанс, то хватать его надо прямо сейчас, пока расстроенная дама за справочной стойкой не обращает на происходящее вокруг никакого внимания…

Не колеблясь и не мешкая, Ника бросилась вслед за Ванессой и ее подругой. Правдами или неправдами, но она попадет на Церемонию, и плевать ей на все проверки!

А дальнейшую ее судьбу пусть решат камни…

* * *

Вход в Конструкторскую располагался на обратной стороне здания Министерства полетов, и если фасад последнего просто блистал своей торжественностью и красотой, то черный вход был неприметен и невзрачен. Парадный вход – для авионер, вход с заднего двора – для механикер; и сразу становилась понятна иерархия и место каждого работника внутри министерства.

Перед самым входом Ансель на миг остановился, сделал глубокий вдох и уже привычно напустил на себя невозмутимый вид. Прошел уже месяц, а к его присутствию так до конца и не привыкли. Механикеры и ученицы провожали его насмешливыми взглядами – и хорошо, если только ими; Анселю нередко доводилось слышать обидные комментарии и насмешки. А некоторые дамы, возмущенные появлением в их коллективе мужчины, нового ученика просто игнорировали. Впрочем, Ансель предпочитал бойкот навязчивому вниманию; пусть уж лучше демонстративно его не замечают, чем постоянно поддевают дурацкой поговоркой: мол, мужчина разбирается в авионах так же, как свинья в сортах апельсинов.

Когда Ансель решил штурмовать авиомеханистику, эту исконно женскую сферу деятельности, он прекрасно понимал, что его ждет. Понимал и думал, что готов, но в действительности оказалось, что он ошибался. Ансель знал: ему, мужчине, придется постоянно доказывать, что он может справиться с работой не хуже женщин и что для этого ему придется работать вдвое тяжелее и быть на голову лучше остальных. Но он не был готов к злословию, насмешкам и уж тем более к откровенному презрению…

Сохраняя на лице бесстрастное выражение, Ансель прошел через всю Конструкторскую в самый дальний угол, где ему выделили рабочее место. В помещении пустовало не менее дюжины хорошо оборудованных столов, но ни один из них ему не достался – его отправили за стеллажи со свертками чертежей, старыми моделями авионов и различными деталями летательных аппаратов. Свет ламп сюда не добирался, и Анселю пришлось купить керосинку; стула ему тоже не дали, поэтому юноша тайком вынес из меблированной комнаты, которую он снимал, табурет. И тем не менее Ансель не собирался позволять этим мелочам заставить его отказаться от места в Конструкторской.

И вообще не в его привычках было жаловаться. Главное – он получил место ученика-механикера! А ведь месяц назад в какой-то момент он решил, что ничего не выйдет и все те полтора года, которые он потратил, интенсивно изучая авиомеханистику по учебникам, окажутся напрасной тратой времени.