Сердце Господина - [17]

— В последний раз спрашиваю, что ты тут делаешь?

— Я… - попыталась заговорить, - я нечего плохого не делала. Я случайно здесь оказалась. Хотела искупаться вот и зашла в море. Я безобидная. И не причиню Вам вреда. Прошу, отпустите меня. Если я Вас раздражаю или Вам неприятно меня видеть, я лучше замёрзну за Северным мостом, но больше никогда не вернусь на Ваши земли.

— Заговорила… - усмехнулся. – Нет, на тебя смотреть мне приятно. Особенно, когда ты вот так близко… И без одежды.

Запаниковала. Но в глаза ему не отважилась смотреть. Решила не провоцировать. Он же и не думал смотреть мне в глаза. Его интересовало то, что было пониже лица.

— Будешь сопротивляться – утоплю. Поняла?

Я накрыла свои глаза ладонью и кивнула. Плакать больше не могла. Было настолько противно, что уже ничего не хотела. Ни умолять, ни рыдать и даже на сопротивление сил не осталось. Полная апатия. Но это было со мной. Он же вел себя совсем по-другому. Притянул меня к себе и принялся руками изучать моё тело.

Я же опустила глаза и стала запрещать себе о чём-либо думать.

Только не сейчас. Только не сейчас.

Дыхание спокойное. Глаза закрыты и ни о чём не думаю. Так надо, чтобы не сойти с ума и остаться в живых.

А саму пробирает дрожь.

Может и  прохладно. Ночь. Море. Луна. Но причина не в этом. Нервы – перетянуты, как струны. Лопнут и тогда… Нельзя, нельзя, говорю себе и молчу.

Стою в мужских голодных объятьях. Незнакомые, чужие губы касаются моего лица. Я понимаю и чувствую, что где-то там растёт плотское мужское желание. Что продолжение будет и мне не избежать того, что бывает в таких случаях с женщинами. Я понимаю, что это плата, избежать гибели от его рук.  Понимаю и молчу. Рук не поднимаю, на него не смотрю. Зажмурилась. Голова закружилась.

Ноги подкашиваются, и я ухожу под воду.  Мне всё равно. Сил больше нет.

Но Господин меня выхватывает из воды и не даёт утонуть.

Прижал к себе и молчит. Я тоже. Он больше не пытается моей покорностью воспользоваться.  Дышит прерывисто. И не собирается меня выпускать из своих рук.

Неожиданно касается губами моего  уха и шепчет:

— Скажи, что любишь меня.

У меня даже мысли не возникло ослушаться его.

— Я Вас люблю.

— Скажи «тебя».

— Я тебя люблю.

— Попроси, чтобы поцеловал.

— Поцелуй меня, - посмотрела ему в глаза и повторила тихим голосом. - Поцелуй меня, пожалуйста.

Он смотрит на меня. Видит мои глаза. Я вижу его. Они красивые. Они живые. В них нет зла и ненависти. Только горечь.

— Уходи, пока не передумал.

Отпихивает меня от себя и накрывает лицо руками.

— Уходи, - почти рычит, как раненый, умирающий зверь.

 Я резко отплываю от него на пару метров, но… не знаю, что-то заставляет меня остановиться. Возвращаюсь и осторожно касаюсь его руки своей рукою.

Опускает руки от лица. Смотрит на меня и молчит. Взгляд стал тяжелее. Но я не отступаю. Делаю шаг в его сторону. И тихо говорю:

— Поцелуй меня.

Глаза в глаза. Оба ничего больше не говорим. Лишь руки наши до сих пор касаются друг друга. Я не выпускаю его ладонь из своей. Чувствую, он не держится за меня. Только я инициатор этих прикосновений. Приблизилась и поцеловала его сама. Он высокий, но я дотянулась. Поцелуй невинный. Другой сейчас не получится. Он слишком удивлён, и смотрит на меня непонимающим, растерянным взглядом.

Я улыбнулась на прощание и выпустила его ладонь из своей руки. Теперь уплываю. Не останавливаюсь. Не оборачиваюсь. Теперь только на берег. Выхожу, подбираю свою одежонку. И скрываюсь на берегу.

Не смотрела я, смотрит ли он на меня, как я выхожу из воды, одеваюсь и ухожу. Я знала, что смотрит. Он не мог иначе. Я слишком неадекватно себя повела, чтобы не привлечь внимание такого психа, как он. Я не специально. Я не нарочно. Мне просто хотелось его поцеловать. Ему хотелось меня изнасиловать, а мне его поцеловать. Понимаю, что очень странные у нас желания, но они были неудержимыми. И их причины не лежали на поверхности. Но одно было ясно, по крайней мере, мне - мы многое друг другу не сказали.

Глава десятая

Рано утром меня разбудил мощный грохот.

Вскочила с кушетки и подбежала к окну. Шторм. Море огромными волнами выбрасывается на берег. Ветер дует с такой изуверской силой, что, кажется, снесёт хижину и вырвет деревья вдоль берега.

Сердце Господина давно у меня в руках. С ночи. Я даже когда спала, его прижимала к себе. Как вернулась ночью в хижину, так и не выпускаю его из рук.  И вот теперь, увидев новую угрозу,  хватаю плащ Господина и выскакиваю из хижины. Бегу прочь от взбешённого моря.  Бегу, а сама понять не могу, почему этот рай стал таким не пригодным для жизни?

 Ужасом в меня вонзается мысль, что Господин… ну, что его кровь стала совсем чёрной и он погиб -  я не успела. Я не успела найти женщину, которая его полюбит. Я не успела его полюбить сама. Я ничего не успела.

 Эти мысли заставляют меня бежать в замок.  

Бегу, спотыкаюсь, падаю, но сердце так и продолжаю прижимать к себе. Вскоре начался проливной дождь. Я вымокла, но не продрогла. Я бежала и надеялась успеть. Успеть солгать, что я люблю Господина. Да. Я его люблю. Просто обожаю.  И если это чудовище еще жив, я буду умолять его принять сердце из моих рук. Уж лучше так, чем без шанса на жизнь.