Сердце горца - [18]

Габби громко вздохнула.

– Моя бабушка тоже была Видящей Сидхов. Она меня воспитала. Но она уже умерла. Я последняя, – ответила Габби и не смогла удержаться от вопроса: – Так все-таки, почему у тебя не радужные глаза? И почему у тебя идет кровь?

– Это длинная история, ka-lyrra. И ты примешь в ней активное участие.

При этих словах у нее по спине снова пробежал холодок.

– Ты действительно не собираешься меня убивать? – осторожно спросила Габби. Она чувствовала умственное, физическое и эмоциональное истощение. У нее все еще раскалывалась голова после того, как она ударила ею Существо, и она отчаянно нуждалась в утешении, любом утешении. Даже если бы оно исходило от врага.

– Что ты, конечно нет, ka-lyrra, – промурлыкал Адам. – Это было бы большой потерей. Я нашел тебе гораздо лучшее применение.

Что ж, вот и услышала слова утешения. Только почему-то они совсем не утешали.

ГЛАВА 6

«В самом деле, гораздо лучшее применение», – думал Адам Блэк, откинувшись на спинку стула и наблюдая, как сменяются эмоции на ее изящном личике. Злость в ней боролась с усталостью, разочарование – со страхом.

Она была поистине красива. Но одной лишь красоты недостаточно, чтобы возбудить его интерес. По-настоящему его привлекала страсть. Огонь смертных мог растопить лед его бессмертия.

А какой она была пылкой! Непокорной. Смелой. Решительной. Исходившее от нее сияние бессмертной души казалось более живым, более сильным, чем у других людей, и ее окружала ярко-желтая аура, что характеризовало ее как истинно взрывную, пламенную натуру. Она была гораздо меньше его, но сражалась с ним как настоящая дикарка – этакая злючка со смертельно тяжелой головой и убийственными коленками; и хотя за последние полчаса Адам пережил самую острую боль за время всего своего существования, он был не так уж недоволен. Выведен из строя, как можно вывести только мужчину, – но не недоволен.

Теперь у него была собственная Видящая Сидхов. И он сгорал от страсти к ней. Прикасаться к женской плоти, находясь в мужском теле, было потрясающе. Он уже почти не сомневался: секс в телесной оболочке, должно быть, превосходен; эти новые ощущения – такая редкость в жизни бессмертных, и тем они прекрасней. Когда он всего-навсего прижал ее к двери и почувствовал, как его член упирается в ее крепкую, упругую попку, по его телу прошла дрожь.

Дрожь. По его телу. А ведь он никогда в жизни не дрожал. И даже не вздрагивал. Бесстыдно наблюдая, Адам на протяжении многих веков видел бессчетное количество любовников, жадно рассматривал их, изучал их постельные игры. Он видел настоящих богатырей, огрубевших воинов с телами, покрытыми шрамами, с ледяными сердцами, мужчин, которых сделали жестокими война и голод, – и они дрожали, как неопытные мальчишки, при одном лишь прикосновении к женщине.

Он никогда этого не понимал. Он хотел это понять. И вот теперь он понял. Давление ее бедер на его чресла наполняло его дикой, первобытной агрессией. Его никогда прежде так не тянуло к женщине. Никогда он не испытывал такого порочного, неистового желания.

И даже сейчас, несмотря на боль, Адам жаждал прикоснуться к ней. Его раздражало все, что разделяло их тела, даже воздух. Он желал снова почувствовать ее тепло. Все еще сидя на стуле, он поставил свою ногу между ее ног, так что его колено касалось внутренней стороны ее бедра, и заметил, как она вся напряглась. Так гораздо лучше. Он неподвижно сидел какое-то время, не в силах оторвать взгляд от ее пышной, круглой груди под мягкой тканью блузки. Господи, как же ему не терпелось прикоснуться к ней губами!

Но он не собирался применять силу. Адам Блэк соблазняет, завлекает, сводит с ума, но никто не может обвинить виртуозного обольстителя в том, что он прибегнул к банальной силе. Кто угодно, только не он. И Адам этим гордился. Те, кто пал жертвой его козней, во всем виноваты сами. После того как они соглашались на его предложение – а соглашались они всегда, – за все последствия отвечали только они.

Видящая Сидхов. Ему и в голову не приходило искать кого-нибудь из них. Габриель О'Каллаген была настоящим козырем в его руках. Эобил не учла такую возможность, когда отняла у него силу feth fiada, свято веря, что все они давно мертвы. Адам и сам в это верил.

Последний раз Видящая Сидхов встретилась ему больше двух тысяч лет назад, в первом веке нашей эры, в глухом лесу Ирландии; то была иссохшая, морщинистая старуха. Он не стал звать Охотников: дни ее все равно были сочтены. Он сел рядом с ней и долго рассказывал ей сказки, задавал много вопросов. Через несколько лет он вернулся, поднял слабое, иссохшее тело на руки и забрал на заброшенный пляж на острове Морар. Старуха умерла, глядя на океан такого насыщенного зеленовато-голубого цвета, что люди плакали, когда смотрели на него. Она умерла, чувствуя аромат жасмина и сандала, а не зловоние своей грязной хижины. Умерла с улыбкой на губах.

Но эта девчонка – разве могла ему так улыбнуться удача? – молода, сильна, непокорна, красива. А почему бы и нет? Ведь Удача – тоже женщина, а женщины всегда помогали Адаму Блэку. Как поможет и эта – ведь ему удалось немного развеять ее опасения.