Сердце человека - [13]

Сказав это, Принц Тьмы сразу исчез во тьме. Но Арнэлия навсегда запомнила его последний взгляд, брошенный на нее. Отчаяние и боль – вот что она в нем прочла.

Вернувшись домой и запершись в своей новой комнате, Арнэлия бросилась на подушки и разрыдалась. Что же она наделала! Да, конечно, в их общении с повелителем Темных пора было ставить точку. Но не таким образом, не такой ценой. Сказав ему самые ужасные и в то же время обыденные слова, Дитя Света навсегда закрыла дверь к Принцу Тьмы. А может, оно и к лучшему?

Немного придя в себя, Арнэлия подошла к окну. Хоть красивые виды из него перекрывал высокий забор, одно было видно ясно – ночное небо с яркими звездами и луной, что все так же светили Арнэлии в ночи.

Наконец девушка поняла, что эти ночные стражи хотели ей сказать. Они рассказывали Арнэлии о ее одиночестве. Она как никогда почувствовала себя совсем одной в этом мире. Никто не сможет утешить ее и разделить гнетущую тоску. Никто не сможет унять эту щемящую боль и пустоту в груди, что впервые после затишья накатилась на нее новой волной после возвращения из Греции. И дело вовсе не в раскаянии за совершенный в Саккаре проступок, не в предательстве, которое она там совершила по отношению к своей семье. Дело в ней самой, а точнее, в том душевном одиночестве, в каком она находилась всю свою жизнь. И которое так явно обнажилось, когда по возвращении из Египта она увидела холодную голубизну упрекающих глаз Учителя и поняла, что потеряла Дэмиана навсегда. Что никогда больше не посмеет быть с ним прежней. Что между ними должна пролечь огромная пропасть. Иначе нельзя. Таков закон баланса сил природы. Тьма и Свет всегда идут порознь. А ведь Принц Тьмы стал ей уже больше, чем просто знакомым. Он стал ей другом, проводником в новом, неизведанном мире Темных и хитросплетении баланса сил. И сейчас она как никогда почувствовала, как ей не хватает его горящих глаз, его постоянной иронии, его то ли шуток, то ли издевательств.

Арнэлия вновь посмотрела на звезды.

– Ты так же, как и я, сейчас смотришь на них. Но у тебя есть твоя Элеонор, а у меня нет никого, – прошептала печально Дитя Света и отошла от окна.

Все кончено, ей придется привыкнуть к этой пустоте внутри, придется смириться с одиночеством. Монастыри уже не помогут. Дело в ней самой. Осталось надеяться на целительную силу песков времени, которые беспощадно укроют собой прошлое. Пройдут годы, десятилетия или даже столетия, и Арнэлия, даже если захочет, не вспомнит лица Принца Тьмы. Видимо, все так и должно было случиться. А что касается этой щемящей боли внутри и глухой пустоты, что снова овладела ее душой, – ничего, Арнэлия привыкнет. Она бессмертная, и сам этот факт говорил о том, что ей придется проживать жизнь в одиночестве или в кругу таких же одиноких бессмертных. Но ведь есть семья! Может ли она дать ей то, в чем Арнэлия так остро нуждается? Семья видела в ней лишь младшую сестру-блондинку. С самого детства Арнэлию никто не воспринимал всерьез. Она была слишком мечтательна, слишком чувствительна. И это «слишком» преследовало Дитя Света всю жизнь. Слишком сердечна, слишком добра, слишком наивна, слишком мила...

Арнэлия иногда задумывалась, а не совершил ли Учитель ошибки, выбрав ее в Воины Света? Ведь убивать нечисть она смогла научиться последней из членов ее семьи, до конца сопротивляясь столь жестокому акту возмездия. Ей казалось, что смерть всегда успеет прийти, а вот дать второй шанс – в этом настоящая сила. С чем, конечно, были не согласны все остальные, прозвав младшую сестру «блондинкой» не столько за характерный цвет волос, сколько за чересчур мягкое отношение к нечисти.

Но время шло, Арнэлия познавала мир, его жестокость и несправедливость. Мир, где сильный пожирает слабого и становится еще сильнее, а слабый – еще слабее. Хочешь не хочешь, но ей пришлось защищать людей от вампиров и оборотней, от злых духов и ведьм. Так она познала, что существует Темная сторона жизни, которая всецело подчиняется Дьяволу, мечтающему завладеть душами людей и ввергнуть их в хаос. Так весь мир для Арнэлии разделился на черное и белое. Она стала ненавидеть черное и защищать все белое. Но это было до недавних пор, пока она не встретила Дэмиана. Принц Тьмы, ворвавшись в ее жизнь словно ураган, пошатнул вековые устои ее семьи, что так тщательно прививались Арнэлии всеми старшими братьями, сестрой и Учителем. Все перевернулось с ног на голову, открыв ей простые истины, что даже черное может нести свет. И этот свет ценнее любого другого, ибо прорастает из грязи. Словно священный лотос, этот свет имеет абсолютную чистоту.

И Дитя Света увидела его. Увидела этот свет в том, чьи глаза чернее самой темной ночи. И этот свет горел для нее ярче, чем лучи солнца.

И снова Арнэлия вспомнила Саккару. Дэмиана – такого близкого. И этот свет, струящийся из его глаз и обволакивающий ее всю, заполняющий до предела.

Теперь она никогда не увидит этот свет, никогда не почувствует живительный жар Принца Тьмы на себе. Все кончено. Она не посмеет еще раз разочаровать Учителя, цепляясь за дружбу с приспешником Дьявола. Да и цепляться уже не за что. Она окончательно разрушила эту дружбу своими неосторожными словами. Зная, как сильно ранит Дэмиана отношение к нему исключительно как к слуге Дьявола, она сделала именно это, поставила его на одну сторону со всем мрачным и темным, что ненавидела. Но самое страшное было в том, что всю вину за случившееся в Саккаре Арнэлия переложила на Принца Тьмы в силу его темной сущности, хотя сама прекрасно понимала, что в этом есть и ее заслуга. И Дэмиан сегодня был праведен в своем гневе. Арнэлия поступила так же, как все, а точнее, как любой простой грешный человек, малодушно и боязливо свалив ответственность на другого. Ведь именно так поступают обычные смертные. В своих бедах и грехах они готовы обвинять кого угодно, кроме себя самих. И Арнэлия сегодня встала с ними на одну ступень. Вот почему на лице Дэмиана было это презрение, вот почему он больше не хочет иметь с ней ничего общего! Она ничем не лучше, чем простые людишки, в которых он видит лишь свою закуску.