Сердце ангела - [8]

— Придуманные Дюма мушкетеры стали идеалом мужской доблести, рыцарской чести. А за что они. в сущности, сражались? За какие такие идеалы, почему? — раздумчиво вопрошал Игорь свою деловую супругу. Когда они поженились, деятельная, бесцеремонная Лина казалась ему носительницей некой житейской мудрости.

— Да просто потому, что королева — симпатичная. А Ришелье — противный, — Лина взъерошила волосы мужа. — Сказочный инфантилизм! Ты у меня останешься романтиком до полного облысения. Будешь мушкетерствовать за гроши, потому что убежден — истинное геройство всегда бескорыстно.

— Естественно! Вспомнили бы об этих Атосах и Д'Артаньянах через века, если бы они приценивались к вознаграждению, смекая, кто больше заплатит за подвиг. Нет, Лина, геройство — это призвание. Им не торгуют.

— Отдельно взятые, совсем заблудшие чудаки, предпочитающие шиковать на заработки не слишком щепетильной супруги, — рот Лины скривился. Она уже предчувствовала, что её сражение с наивным романтизмом мужа окажется проигранным.

Участие в опеке прибывающей в Москву красотки выпало Лесникову в качестве поощрения. Он ещё не залечил травму ноги, полученную в крутой разборке, а в списках бандитской группировки числился мертвым. Ему следовало на время исчезнуть из теневых кругов, где под кличкой Сизый Игорь исполнял роль гастролера-киллера.

— Считай задание поощрительным призом. Хорошо поработал, получил серьезное ранение… Но ведь на Канары не попросишься? — насмешливо прищурился шеф Игоря Владимир Иванович Колчин.

— А надолго вы меня из боевых рядов списали, шеф? Может, действительно, по свету прогуляться? Там ведь тоже дел много, намекнул Игорь на планы Колчина внедрить Лесникова в мафиозную структуру, действующую на территории Европы.

— Шаг за шагом. Пока мы тут с ребятами подготовим для тебя выезд, расслабься, повеселись. Девчушка хорошенькая, джентльмен, который её пасет, по имени Хью Брант, — хитер и подозрителен. Из старой школы пройдох, будет держать тебя за стукача. Уж ты не разочаруй старика — сболтни лишнего, пусть хвастается, что «расколол» русского гебешника. Им ещё сто лет комитетчики будут за каждым кустом мерещиться.

— Хм… Увлекательнейшая ситуация! — поморщился Игорь. — А что там на самом деле вокруг этой крошки заварилось?

— Чисто! Обычная подстраховка. Личная и как бы неофициальная просьба мэра — присмотреть, очаровать. Я бы и сам не прочь, да супруга ревнивая.

— Мне в этом смысле терять нечего. То есть, господину Бортнику, я полагаю. — Игорь назвал имя одного из своих персонажей, которых «выводил в свет» в зависимости от ситуации, вроде райкинских масок. — Давно его не «прогуливал», думаю, пора вернуть мужичка из длительной зарубежной поездки ради такого дела.

— Вот и отлично. Девушка ведь тоже свободна. Глядишь, и свадьбу сыграем, — подмигнул шеф. — Мы заранее обговорили твое присутствие с менеджером Джордан, этим самым Брантом, и с конторой Симакова, которая, естественно, будет неусыпно охранять гостью. Дама, естественно, имеет собственных секьюрити в составе двух человек, мужского и женского пола. Семейный бизнес! Это у них теперь модно — натаскивать баб, как сторожевых псов. Парочка, конечно, станет путаться под ногами изо всех сил. Что, не сомневаюсь, несколько развлечет тебя.

— Ладно, неделю потерплю, — не поддержал шутливый тон недовольный заданием Игорь и настороженно взглянул на шефа. — Личная просьба мэра? Интересно…

Колчин выразительно пожал плечами. Давняя привычка существовать в окружении «жучков» и стукачей выработала особую систему мимики и жестикуляции. Мужчины без слов поняли друг друга и распрощались с крепким рукопожатием. Только совсем наивные да новички доверяли толстым стенам неприглядного дома в Лиховом переулке с запыленной вывеской «Курсы повышения квалификации работников кондитерского производства», где обосновалась «фирма» Колчина. Кроме того, обоим было ясно, что просьбы хозяина города в их департамент зря не поступают. А значит, трепаться и расслабляться не стоит.

Семиметровый «линкольн» цвета «белая ночь» в сопровождении эскорта автомобилей с синими мигалками мчался по главной улице столицы.

По обе стороны от гостьи восседали Бренда и Дак, выполнявшие обязанности личной охраны. Сзади, рядом с русским сопровождающим, расположился Хью. Вита рассмеялась, когда ставший чрезвычайно осторожным на московской земле Брант предложил такой порядок размещения в машине. Ее стерегли, как золотой запас национального банка, а сопровождающие проезд «линкольна» полицейские автомобили как бы свидетельствовали о реальном нападении.

— Стоило перелетать океан, чтобы почувствовать себя пятифунтовым золотым слитком, — шепнула Вита менеджеру. — Странно, что меня не погрузили в инкассаторский фургон.

— Ценности мирового значения всегда перевозили с подобными предосторожностями. «Джоконда», к примеру, путешествует в стальном сейфе, как и виолончель Ростроповича… Наши президенты имели печальный опыт прогулок в открытых автомобилях. — Хью поморщился, вспомнив известные кадры кинохроники техасской трагедии — Жаклин Кеннеди в розовом костюме, забрызганном кровью мужа. — Ты ознакомилась со статистикой российской преступности. Я лично чувствовал бы себя спокойней в инкассаторском фургоне. — Брант откинулся на мягкую спинку, изобразив усталую дрему и предоставив полную свободу слова русскому гиду.