Сердца четырех. Жила-была старуха - [21]

— От тебя — ровным счетом ничего.

— Послушай, Тай Ройл, я весь день придерживалась нашего уговора. Ты только что послал за мной. Чего ты хочешь?

— Я послал за тобой? Черта с два.

— Тай Ройл, брось валять дурака!

Тай сжал руки в кулаки.

— Благодари Бога, что ты женщина.

— Разве ты не рад, что я женщина? — холодно ответила Бонни. — Ведь ты меня поцеловал?

— Исключительно по просьбе фоторепортера.

— С каких это пор ты стал слушаться фоторепортеров?

— Ну знаешь! — заорал Тай. — По собственной воле я бы тебя ни за что не поцеловал, даже если бы пять лет не видел женщины! У тебя же не губы, а бесчувственные резиновые протекторы. Представляю, что испытывают твои партнеры на съемках любовных сцен. Да им за такой героизм полагаются медали!

Бонни побелела.

— Ты… Ты…

И тут позади них кто-то кашлянул. Они разом обернулись и удивленно заморгали. Перед ними стояла высокая фигура в летном комбинезоне, в шлеме, меховых перчатках. И с направленным на них револьвером.

— Ну хорошо, я погорячился, — сказал Тай. — Но зачем так шутить?

Револьвер слегка пошевелился в руке, недвусмысленно требуя молчания. Тай и Бонни замерли.

Тип в «консервах» толкнул ногой стул Таю и указал на него револьвером. Тай сел. Бонни стояла, боясь пошевелиться. Моток веревок прилетел к Бонни и ударил ее по ноге, револьвер указал на Тая.

Тай прыгнул в сторону, но дуло револьвера неотступно следовало за ним.

— Тай, прошу тебя, не надо, — взмолилась Бонни.

— А потом нам от него не уйти, — хрипло сказал Тай. — Чего ты хочешь? Денег? Сейчас…

Зрачок пистолетного дула остановил его. Бонни взяла моток и стала привязывать Тая к спинке и ножкам стула.

— Теперь все понятно, Бонни, — горько сказал Тай. — Еще одна твоя шуточка! Но на этот раз ты зашла слишком далеко. За это можно и в тюрьму угодить.

— Тай, револьвер не игрушечный, — нашептывала ему Бонни. — Я, конечно, могу играть грубо, но только не с оружием. Ты разве не видишь, у него какое-то определенное дело. Сиди спокойно, я слабо привяжу…

Ствол револьвера уперся ей в лопатку. Бонни прикусила губу и туже затянула узел веревки. А у пришельца уже и кляп был приготовлен. Таю зажали рот.

Ситуация сложилась нелепая: практически рядом толпы людей, а здесь гробовая тишина, бессловесная фигура с револьвером… Бонни пронзительно закричала. Ответило ей только эхо. А этот тип моментально свалил ее и заткнул ей рот перчаткой. Она дралась и брыкалась, но очень скоро оказалась, как и Тай, привязанной к стулу и с кляпом во рту.

Затем неизвестный все так же без единого звука положил револьвер в карман, поднял руку в издевательском салюте и скрылся за бипланом.

Тай дергался в диких попытках освободиться от пут, но добился только того, что опрокинулся вместе со стулом и ударился затылком о каменный пол. Что-то хрустнуло при этом, и Бонни чуть не вырвало. Тай лежал с закрытыми глазами и не шевелился.

* * *

— Вон он идет! — крикнул Джон, стоя на трапе у самолета и обнимая Блит.

— Тай, ну давай же!

— А где Бонни? — спросила Блит. — Бонни!

— Где-то в толпе. Тай!

Высокий человек в очках пилота уверенно проложил себе путь сквозь толпу и быстро начал забрасывать на борт оставшийся багаж. Квин поднялся и услужливо подал ему корзину. Пилот помахал этой корзиной, прощаясь с толпой, жестом поторопил Джона и Блит, следом за ними ввинтился в кабину и захлопнул дверь.

— Мягкой посадки! — заорал Лью.

Оркестр грянул свадебный марш из «Лоэнгрина». Все запели.

* * *

Бонни в панике озиралась вокруг и неожиданно увидела в окно ангара этого высокого, в очках: он бежал к самолету Тая. И только теперь она сообразила, что на нем точно такой же комбинезон, как и на Тае.

Джон… Блит… машут руками, что-то кричат… В ангар проникли приглушенные звуки духового оркестра. Бонни глазам своим не поверила: золотисто-красный самолет покатился по взлетной дорожке, набирая скорость, все быстрее, быстрее… Вот он оторвался от земли и взмыл в небо.

Она еще видела, что мать машет платком в иллюминатор, прощаясь с теми, кто остался. И все. Дальше настала чернота.

* * *

Прошла вечность. Бонни открыла глаза. Окружающее медленно проникало в сознание. Она лежит на боку. На каменном полу. В нескольких футах от нее лежит Тай. Страшно бледный, бледный, как… мертвец.

— Тай!

Бонни пошевелилась, и тысячи острых иголок прошили затекшее тело. Боль окончательно вернула ее к действительности. Блит… Блит пропала.

А сама она потеряла сознание и потому свалилась на пол. Когда это было? Который теперь час?

Блит пропала. Затерялась, растаяла в воздухе, как дым.

Мама…

При падении у Бонни изо рта выпал кляп.

А что с мамой?

Тай ударился головой и умер.

Бонни закричала. Эхо возвращало ей крики — побитой, потерянной, валяющейся на холодном каменном полу ангара.

Тай застонал и открыл свои покрасневшие глаза. Бонни подползла к нему, волоча за собой стул.

— Тай! Их захватили! Джека… и маму… Тот, кто связал нас. Он хотел, чтобы его приняли за тебя. Он улетел с ними!

Тай закрыл глаза. Когда он снова их открыл, Бонни поразилась — они налились кровью. Кляп у него во рту шевелился, как будто он силился что-то ей сказать. Видно было, как напряглись жилы у него на шее. Бонни прижалась к нему лицом и вцепилась зубами в кляп. Она теребила его и тянула, пока не вытащила.