Сербия о себе - [128]
Так разрушенная, опустошенная, ограбленная, физически уничтоженная бомбардировками сербская экономика встретила XXI век. С таким наследием столкнулись люди, взявшие власть в свои руки 5 октября 2000 г. Ситуация, по их собственным словам, была намного хуже самых пессимистических предположений – экономика и банковская система разрушены, в сфере монетарной политики царил беспорядок, государственная казна и пенсионные фонды полностью опустошены, валютных резервов практически не было, а население обнищало из-за десятилетнего кризиса и постоянных посягательств власти на его деньги. Само государство было обременено огромными долгами. С одной стороны, оно задолжало иностранным кредиторам, включая долги по кредитам времен СФРЮ и долги, появившиеся при Милошевиче (за российский газ, китайскую нефть и т. д.). С другой стороны, государство было должно и собственным гражданам (долги по «старым валютным накоплениям» времен СФРЮ и по «займу для экономического возрождения Сербии»).
Принимая все это во внимание, можно с уверенностью констатировать, что за прошедшие три года было приложено много усилий, чтобы санировать и нормализовать экономическую ситуацию, обновить банковскую систему, укрепить национальную валюту (динар) и хотя бы частично вернуть доверие населения к отечественной валюте и банкам; чтобы сербская экономика (оказавшаяся в самом начале XXI века, образно говоря, в состоянии «клинической смерти») выжила, а теневая экономика (полностью захватившая общество и выросшая в параллельную экономическую структуру) была побеждена и возвращена в легальное русло. Сегодня во многих из этих направлений сделаны более чем заметные шаги. Кроме того, продолжается переходный процесс всей системы, приостановленный во время правления Милошевича и включающий в себя приватизацию, либерализацию рынка и применение законного регулирования.
Но правомерен вопрос о реальных достижениях этого выздоровления, то есть насколько сегодняшние трудности связаны с переходным периодом, а в какой мере они являются последствием предыдущего экономического и хозяйственного развития и особенно кризиса, пошатнувшего (если не сломавшего) сербскую экономику. Этот вопрос (и обеспокоенность) возникает в связи с некоторыми показателями состояния сегодняшней сербской экономики и хозяйства. Во-первых, анализ основных показателей развития регионов Сербии показывает, что смена власти не остановила процесса их обнищания. В 80-х – первой половине 90-х гг. Сербия состояла из развитых, среднеразвитых и совершенно неразвитых регионов. А по последним данным, вся Сербия, за исключением Белграда, сегодня представляет собой неразвитый регион. Во-вторых, в платежном балансе страны заметно огромное несоответствие между импортом и экспортом. По данным за первые шесть месяцев 2003 г., было экспортировано товаров на 1,2 млрд. долларов, а импорт составил 3,5 млрд. долларов. Таким образом, дефицит во внешней торговле (2,3 млрд. долларов) почти в два раза больше, чем весь экспорт. Сам по себе дефицит можно было бы списать на «болезни» переходного периода, но крайнюю настороженность вызывает структура импортируемого товара. Так, в отличие от развитых стран, в которых более 50% импорта приходится на оборудование, Сербия на оборудование потратила только 400 млн. долларов, или около 11% всех средств, израсходованных на импорт. Тогда как на товары широкого потребления было выделено 46% средств (1,6 млрд. долларов), что типично для неразвитых стран. При этом тревожит тот факт, что, по данным анкетирования, проводившегося среди хозяйственников, более половины предприятий не имеют экспортной программы, что пагубно для стран с малой экономикой, таких как Сербия. Особенно если учесть, что степень использования потенциала предприятий крайне низкая (всего 55%). Наконец, по оценке заместителя председателя Всемирного банка Майкла Кейна, Сербия находится на критической отметке развития, так как дефицит платежного баланса составил около 10% ВВП. Реально это означает, что Сербия стоит на пороге «долгового кризиса» и ей угрожает «латиноамериканский синдром», характерный для неразвитых стран. Помимо прочего, согласно последнему отчету Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО), Сербия находится в списке 36 стран, которым зимой 2003–2004 гг. угрожал голод. Это при том, что Сербия считается сельскохозяйственной страной.
Столкновение с общественными, культурными, экономическими и политическими последствиями поражения и глубокого кризиса, в котором последние 20 лет находятся Сербия и сербский народ, при не очень оптимистичных прогнозах перспектив развития приводит к логичному выводу, что господствующее в обществе представление о себе, своей силе и значении решительно противоречит реальности. В реальности же существует лишь маленький, усталый, политически побежденный (и униженный), запутавшийся и совершенно бессильный во внешней политике, экономически обнищавший, демографически измученный, ослабевший и состарившийся народ. Поэтому не стоит удивляться, что «мыльные пузыри» нашей силы, возможностей, значения и важной геостратегической позиции в мире так легко, драматично и кроваво лопнули.
Выступление на круглом столе "Российское общество в контексте глобальных изменений", МЭМО, 17, 29 апреля 1998 год.
Когда Геббельс создавал свое «Министерство пропаганды», никто еще не мог предположить, что он создал новый тип ведения войн. В XXI веке войны приняли новый облик. Война превратилась не только в противостояние военной силы, но и в войну информационных технологий.Сегодня любая война начинается с информационного «артобстрела». Зачем завоевывать страну силой оружия, сталкиваясь с сопротивлением и неся потери? Ведь можно подчинить ее изнутри, силами ее же граждан. Это и есть конечная цель, глобальная стратегия информационной войны.
Книга шведского экономиста Юхана Норберга «В защиту глобального капитализма» рассматривает расхожие представления о глобализации как причине бедности и социального неравенства, ухудшения экологической обстановки и стандартизации культуры и убедительно доказывает, что все эти обвинения не соответствуют действительности: свободное перемещение людей, капитала, товаров и технологий способствует экономическому росту, сокращению бедности и увеличению культурного разнообразия.
Феноменом последних лет стал резкий рост массовых протестных выступлений в разных странах мира. На смену череде «оранжевых революций» пришли «революции 2.0», отличительная черта которых — ключевая роль Интернета и социальных сетей. «Арабская весна», «Occupy Wall Street», «Болотная площадь», лондонские погромы, Турция, Бразилия, Украина… — всюду мы видим на улицах молодежь и средний класс, требующий перемен. Одна из точек зрения на эти события — рост самосознания и желание молодых и активных участвовать в выборе пути развития своих стран и «демократический протест» против тирании и коррумпированных элит.
Конфликт вокруг Западной Сахары (Сахарской Арабской Демократической Республики — САДР) — бывшей испанской колонии, так и не добившейся свободы и независимости, длится уже более тридцати лет. Согласно международному праву, народ Западной Сахары имеет все основания добиваться самоопределения, независимости и создания собственного суверенного государства. Более того, САДР уже признана восьмьюдесятью (!) государствами мира, но реализовать свои права она не может до сих пор. Бескомпромиссность Марокко, контролирующего почти всю территорию САДР, неэффективность посредников ООН, пассивность либо двойные стандарты международного сообщества… Этот сценарий, реализуемый на пространствах бывшей Югославии и бывшего СССР, давно и хорошо знаком народу САДР.
