Серая шапка - [15]

— Как сразу хорошо стало! Нет, я наверное, без этого дела уже жить не смогу совсем!

Но Толик уже её не слышал, он спал, так и не сняв носки. Таня брезгливо посмотрела на бывшие белые, много раз стиранные под умывальником носки, слегка оделась и ушла в свой номер. Она была уверена, что сегодня она опять увидит Рэда во сне. Ей очень хотелось узнать, всё ли у него благополучно, удачно ли прошла операция на руке…

А Аркадий мчался с морячками в лихом «Жигуле-копейке», управляемым не менее лихим шабашником. Водитель, за годы походов в море в дальнее плавание в качестве палубного матроса, сумел скопить чеки ВТБ, на которые и купил этот «Жигуль». Для приобретения опыта в вождении автомобиля, он стал подшабашивать на извозе и перепродаже водки. Особенно он преуспел, когда в его «Жигуль» садился пьяный матрос тралфлота. Шабашник-водила требовал рассчитаться сразу. Потом, по мере катания, матрос забывал, что расчёт уже был и второй раз платил за тот же путь. По мере набора опыта, шабашник сделал себе пропуск в Североморск, это уже был как бы дальний рейс, хорошо оплачиваемый. Когда морячки принялись его принуждать заехать куда-либо и купить блок сигарет для солдатиков на КПП, чтобы те пропустили Аркадия без пропуска, шабашник сказал:

— Накиньте мне за риск, и я его провезу в багажнике!

Всем, включая Аркадия, идея понравилась. Они остановились в районе, называемом Роста, Аркадий залез в тесный жигулёвский багажник, и они миновали КПП. Когда подъехали к дому, Аркадий сорвал с шабашника обещание, что тот заберёт его назад через три дня.

В квартире Элеоноры на втором этаже многоквартирного дома, кроме неё самой, оказались ещё две её подруги, мужья которых тоже были в дальнем плавании. Подруги по очереди представились Аркадию:

— Эльвира! Элизабета!

Но, по наблюдению Аркадия, он приврали — когда они общались за столом в ресторане, то называли друг друга совершенно простыми именами. Причём вульгаризируя их. Как они друг к другу обращались, Аркадий точно не помнил, лишь смутно брезжилось типа «Людка, Надька!» Но здесь, ничего не поделаешь, приходилось играть на чужом поле и принимать предлагаемые правила. Все эти Э… сгоношили на стол сервировочку. Причём было обилие хрусталя и коньяка, а из закуски — только коробка шоколадных конфет. Когда в стену постучал сосед, требуя уменьшить музыку, все порешили, что пора ложиться спать. Кровать от импортного гарнитура была столь широка, что они все уместились на ней. И пошла кутерьма! Распаленные морячки не давали покоя Аркадию до утра. Наутро, когда он проснулся, подружек не было, на столе валялась записка: «Мы на работе. Опохмелиться в холодильнике!»

Аркадий открыл могучую дверцу высокого импортного холодильника, названия которого он не смог даже разобрать. Написано было, очевидно, по-фински. В огромном чреве стояла початая бутылка коньяка. Закуски не было никакой! Аркадий с отвращением отодвинул коньяк, хорошо рассмотрел пустоту холодильника, даже заглянул в морозилку. В морозильной камере сиротливо стояли ёмкости для льда и более ничего! Он подумал: «Ладно, сварю кашу или макароны!» Но ничего, из чего можно варить пищу, в доме не существовало! Консервов тоже не было! Попив воды из-под крана, Аркадий стал смотреть по телевизору попеременно два скучных канала. Приличных книг в доме не было. Очевидно, хозяин дома был помполит на судне. Вся литература была какого-то учебно-политического характера. Что самое удивительное, телефон тоже не работал! Он хотел было выбраться на улицу через окно — перспектива, учитывая, что этаж был лишь второй, была. Но, во-первых, он не знал, куда идти в этом закрытом для въезда посторонних городе. Во-вторых, даже если он попытается пересечь КПП на автобусе, его непременно арестуют, так как никакого разрешения на въезд сюда он не имел. Поэтому оставалось только одно: ожидать своих тюремщиц. Он смотрел нудное телевидение, дремал иногда. Время тянулось очень медленно.

Но всё когда-то кончается, наконец, в двери раздалось шебуршание, и в квартиру стайкой ввалились шумные и весёлые вчерашние знакомые. Все трое были в комплекте! Не обращая внимание на возгласы приветствия, Аркадий ринулся к их сумкам, выглядевшим подозрительно скромно. В сумках были сигареты, коньяк и какие-то предметы женского туалета. Возгласы подружек были примерно такого рода:

— Арно! Мы тебе курить принесли, хороших сигарет!

— Я не курю! — простонал пленник.

— Разве? — почти хором удивились подруги. — А нам показалось, что ты любишь курить!

— Я жрать люблю! — простонал пленник, — Элеонора, давай отправляй меня назад, в Мурманск!

— Арник! Мы же договорились о встрече с начальником радиостанции!

Проказницы не уточнили, что договор был только лишь между ними и Аркадием. Он же понял, что они договорились с самим начальником, поэтому обречённо промямлил:

— Ну, это меняет расклад. А, пожрать могли бы принести, хотя бы!

— А вот!

Эльвира развернула пропущенный страдальцем пакет, и компания набросилась находившиеся в нём пирожки из общепита. Пирожков оказалось неожиданно мало. Аркадий с голода заглотал большой кусок. У него начала развиваться икота, но пока он бегал на кухню и совершал судорожные глотки, с пирожками было уже покончено. Он выжидающе пошуршал пакетом и разочарованно стал смотреть на хозяйку квартиры. Та не преминула отреагировать и воскликнула: