Серафим Саровский - [167]

.

5 июля 1991 года, когда уже был возобновлен Дивеевский монастырь и торжественный перенос мощей показал, что процесс возрождения Русской православной церкви становится необратимым, отец Виктор передал патриарху Алексию II икону «Умиление» и богослужебные предметы Дивеевской обители. В 1999 году в Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский монастырь переданы остальные реликвии и личные вещи преподобного.

Икона «Умиление» сегодня находится на сохранении в патриаршей резиденции в Чистом переулке, в домовом храме во имя Владимирской иконы Божией Матери. Один раз в год, в праздник Похвалы Пресвятой Богородицы, в субботу, когда читается акафист Божией Матери, икона выставляется для поклонения в Елоховском Богоявленском кафедральном соборе.

Личные вещи преподобного Серафима Саровского после долгих мытарств вернулись в свою обитель, и теперь их можно видеть в витринах, установленных в Троицком соборе, рядом с ракой, в которой упокоились мощи старца.

Еще одно знаменательное событие произошло в истории Дивеевской обители 6 октября 2001 года — на заседании Священного синода под председательством Святейшего патриарха Московского и всея Руси Алексия II принято решение о включении в Собор новомучеников и исповедников Российских XX века трех представителей Нижегородской епархии: протоиерея Михаила Гусева (1890 — 20 ноября 1937), инокини Матроны (Власовой; 1889 — 7 ноября 1963), инокини Пелагии (Тестовой; 1878 — 3 ноября 1944)^{819}.

Глава шестая И ВНОВЬ САРОВ

После закрытия монастыря в 1928 году в стенах бывшей Саровской обители разместилась Трудовая коммуна № 4 Народного комиссариата труда, где трудом и пряником пытались перевоспитать три тысячи беспризорников. Затем был карантинный лагерь. Причина возникновения системы карантинных лагерей такова. К началу 1930-х годов представителям Коммунистического интернационала стало понятно, что организовать мировую пролетарскую революцию не удается, и всё возрастающее число желающих участвовать в строительстве нового государства рабочих и крестьян предпринимает попытки пересечь границу РСФСР. Естественно, в каждом перебежчике виделся агент иностранной разведки, для выявления нежелательных элементов и организовывались лагеря.

Карантинный лагерь сменил исправительно-трудовой лагерь: в 1930-е годы «поселкообразующей» организацией Сарова являлись исправительно-трудовые учреждения НКВД. Через «Сарлаг» прошли тысячи заключенных — были среди них и матерые уголовники, малолетние преступники, неблагонадежные элементы, беспризорники. Были саровские лагеря Голгофой и для представителей Патриаршей церкви. С октября 1935-го по февраль 1936 года в Сарове пребывал схиархимандрит Игнатий (Лебедев)[178]: «Наконец, после долгого странствования, я на месте, которое указал Господь — я в Сарове, в стенах бывшей обители! Слава Богу за все случившееся»^{820}. Больной паркинсонизмом отец Игнатий находился в лагерном лазарете несколько месяцев до отправки далее по этапу.

26 февраля 1938 года на заседании парткома ВКП(б) исправительно-трудовой колонии был рассмотрен вопрос о необходимости организации поселкового совета. Рост производственных площадей — а это два лесопильных завода, кирпичный завод, завод по производству спортинвентаря, три электростанции — большое коммунально-бытовое хозяйство; сельхоз с посевной площадью, поголовьем скота, пасеками и парком и, как следствие, увеличение населения со всеми вытекающими отсюда проблемами. Убедительно составленная докладная записка способствовала тому, что 4 декабря 1938 года указом Президиума Верховного Совета РСФСР населенный пункт Саров отнесен к категории рабочих поселков Темниковского района с сохранением прежнего наименования^{821}.

По окончании Великой Отечественной войны жители поселка не подозревали о том, какая им уготована судьба. 9 апреля 1946 года Советом министров СССР принято постановление о создании в рабочем поселке Саров при лаборатории № 2 Академии наук СССР Конструкторского бюро № 11, основной задачей которого были разработка и создание отечественной атомной бомбы.

Несмотря на повсеместное насаждение атеистической идеологии, преследование людей, близких к православию, уничтожение или приспособление храмов под хозяйственные нужды новой власти, молитвенное служение на Саровской земле не прекращалось никогда. Разрушены были строения Дальней и Ближней пустыней, тайно закопан камень преподобного Серафима, но не зарастала тропа под ногами наших дедушек, бабушек, отцов и матерей к местам подвижнической жизни великого старца. На протяжении многих лет проходило необъявленное противоборство между местным населением и представителями власти. Одни ставили самодельные кресты на пустыньках, другие их уничтожали. После нескольких разгонов собравшихся на общую молитву у лесных мемориальных мест народ стал собираться на квартирах воцерковленных людей, знавших порядок церковных служб, или на городском кладбище.

Пока действовал святой источник преподобного Серафима на Ближней пустыньке, он постоянно посещался местным населением. Под стенами монастыря и вдоль речки Саровки было также множество родников, имевших личные имена: Первоначальника, Маркин, Крестной, Назариев. Они просуществовали до середины 1950-х годов. К этому времени значительно увеличился забор артезианской воды для нужд разросшегося города и основного производства. Изменилась гидрогеология местности — где раньше шумел лес, проложили асфальтовые дороги, ливневую канализацию, построили жилые кварталы и, как следствие, уровень подземных вод опустился на десять — пятнадцать метров, и вскоре родниковые устья стали сухими.