Серафим Саровский - [8]

Только за полгода до своей смерти матушка Александра решилась устроить общину. Одна из помещиц, узнав о предсказании о женской лавре в Дивееве, пожертвовала матери Александре 1300 квадратных сажен земли рядом с церковью. Та построила на этой земле три кельи и оградила пространство деревянной оградой. Одну келью она заняла сама, другую предназначила для трех послушниц, третью предоставила для отдыха странников, идущих через Дивеево в Саров. Благодатное зерно было брошено…

Так случилось, что в июне 1789 года отец Пахомий с тридцатилетним отцом Серафимом отправились на похороны своего богатого благодетеля, а по дороге остановились в Дивееве, чтобы проведать матушку Александру. Она попросила приехавших пособоровать ее. Те отговаривались, что сделают это на обратном пути. Старица сказала, что на обратном пути они уже не застанут ее в живых, потому что она получила извещение от Господа о своей скорой кончине. Священники, не усомнившись в таком печальном пророчестве, пособоровали матушку Александру, и та передала отцу Пахомию, своему духовнику, последнее, что осталось у нее от огромного ранее капитала — мешочек с золотом, мешочек с серебром и два мешка меди, всего около сорока тысяч, прося выдавать ее сестрам все потребное в жизни. Матушка Александра умоляла отца Пахомия не покидать неопытных послушниц ее, а также не оставить своим попечением в будущем той обители, которая должна была возникнуть из Дивеевской общины. На это старец отвечал так:

«Матушка! Послужить по силе моей попечением о твоих послушницах не отрекаюсь; также и молиться за тебя и вся обитель будет, не забывая твоих к нам благодеяний. Впрочем, не даю слово, ибо я стар и слаб; как же и браться за дело, не зная, доживу ли я до того времени. А вот иеродиакон Серафим — духовность его тебе известна, и он молод — доживет до этого: ему и поручи это великое дело».

Старцы простились, уехали, а матушка Александра скончалась 13 июня. Отец Пахомий с братией как раз успел к ее погребению на обратном пути. Первоначальницу Дивеевской общины похоронили против алтаря Казанской церкви. Весь тот день шел проливной дождь, так что ни на ком и нитки сухой не осталось. Но отец Серафим даже не остался в женской обители обедать по своему целомудрию и тотчас после погребения ушел пешком в Саров.

Семь лет отец Серафим находился в чине иеродиакона — монаха-дьякона. Проходя это служение, он удостоился великих откровений. По временам на церковных службах он видел ангелов, сослуживших братии и воспевающих гимны. Ангелы имели образ молниеобразных юношей, облаченных в белые, златотканые одежды. А то, как они пели, по словам отца Серафима, невозможно было уподобить никакой гармонии на земле, выразить никакими словами. Вспоминая об этом, отец Серафим говорил с умилением: «Было сердце мое, как тающий воск от неизреченной радости».

Особо великого откровения удостоился он в один Великий четверг на Страстной неделе, совершая литургию с отцом Пахомием. Когда иеродиакон Серафим возгласил: «Господи, спаси благочестивые и услышины» и, обратившись к народу, дал знак орарем[4], он вдруг весь изменился, не мог сойти с места и вымолвить ни слова. Служащие поняли, что ему было видение. Его ввели под руки в алтарь, где он простоял три часа, то весь разгораясь лицом, то бледнея, все еще не в состоянии говорить. Когда он пришел в себя, то рассказал старцам и наставникам, что он видел Господа Иисуса Христа — во славе, сияющего неизреченным светом, окруженного небесными ангелами, архангелами, херувимами и серафимами, как роем пчелиным. Господь был как бы стоящим на воздухе. Он благословил всех предстоящих и служащих и, вступив в местный образ свой — икону Спасителя, преобразился. Иеродиакон Серафим удостоился от Него особого благословения.

После этого случая он еще более стал искать уединения. Вечером уходил в свою лесную келейку и, проведя всю ночь в молитве, к утру возвращался в Саров.

В 1793 году отцу Серафиму исполнилось 34 года, и начальство, видя, что он по своим подвигам стал выше других братий и заслуживает преимущества перед многими, ходатайствовало о возведении его в сан иеромонаха (священника-монаха). 2 сентября в Тамбове состоялось рукоположение.

Сделавшись иеромонахом, отец Серафим возымел намерение совсем поселиться в пустынной келье. Такая жизнь считается одной из высших ступеней на пути восхождения человека к Богу. Это ничем не отвлекаемое, полное погружение человека в думу о Боге и постоянное молитвенное собеседование с Ним, ничем не ослабляемый порыв души в Вечность.

Из за непрестанного стояния в церкви с небо льшим отдыхом только во время ночи отец Серафим впал в недуг. У него распухли ноги и открылись раны на них, так что на некоторое время он даже лишился возможности священнодействовать. Болезнь эта стала видимой причиной к избранию пустыннического жития, хотя для отдыха ему следовало бы просить у настоятеля благословения удалиться в больничные кельи, а не в пустынь. Отец Серафим жаждал еще более тяжелейших трудов ради Бога.

Великий старец Пахомий благословил его. Это было последнее благословение, полученное отцом Серафимом от мудрого, добродетельного и почтенного старца, который заболел смертельной болезнью. Отец Серафим, памятуя, как во время его болезни старец ходил за ним, сам стал с великим самоотвержением служить любимому наставнику. Заметив, что к тяжелому недугу примешивается еще какая-то душевная забота, отец Серафим начал допытываться: