Сенсация на Марсе (сборник) - [140]

И Нейба был вознагражден таким нежным, таким ласковым взглядом, что другой на его месте мгновенно растаял бы. А он был невозмутим и задумчивым взглядом продолжал наблюдать «воздушную линзу» в конце аллеи.

С каждым днем аппетит на получение подарков разрастался у Лайти все сильнее. Кирилл натаскал ей немало всякой всячины: элегантную сумочку, платочек, который менял свой цвет и узор (Кирилл и Нейба называли его хамелеоном), какую-то одежду, напоминавшую то ли индийское сари, то ли римскую тогу (она была наречена хламидой), и кое-что еще в этом же роде.

И каждый раз Кирилл задерживался там все дольше и дольше.

— А я уже их язык понимаю! — хвастал он. — Там такие хорошие люди! Вот только моря нет около них…

Лайти только улыбалась, слушая всю эту болтовню. Правда, ее немного удивляло поведение Нейбы: подарки дарит, а в кино не приглашает.

Оставалось до конца путевки несколько дней. На этот раз Кирилл принес какую-то причудливую шляпу: как только Лайти надела ее на свою терракотовую голову, послышалась тихая мелодия.

— Да ведь она музыкальная!

— Вернее, лечебная, — сказал Нейба, — музыкальная терапия.

— Впервые слышу, — озарилась улыбкой Лайти. — Вот что Значит Одесса, чего у вас только нет! Вы одессит?

Нейба опустил глаза.

— В некотором роде — да. Но не совсем…

Это были, собственно, последние слова, которые Лайти услышала от этого загадочного человека. Тех же, которых она ждала и которые очень хотелось ей услышать, он так и не произнес. На ужин Нейба не пришел. И на следующий день тоже не появился.

Кирилл, заметив, что мама все посматривает в аллею, грустно проговорил:

— Дядя Нейба уехал. Срок у него окончился или что-то еще… Он передавал привет.

— А больше ничего не сказал?

— Кажется, ничего…

Мама положила руку Кириллу на плечо.

— Ничего-ничего? Я ведь по глазам твоим вижу: что-то сказал. Ну?

— Да ладно… — Кириллу явно не хотелось говорить. — Ну сказал…

— Ну что же? Что?

Кирилл поднял голову, посмотрел маме в лицо:

— Хорошая, сказал, у тебя мама, только очень уж вещи любит, слишком…

— А кто же их не любит?! — возмутилась Лайти. — Он такой же, как… Посмотри, глупенький, другие мамы вон какими штучками увешаны! На собственных машинах разъезжают. Адреса он не оставил?

— Нет.

Кирилл сидел расстроенный, к еде не притрагивался, только водил ложкой по тарелке.

— Послушай, он много денег тебе давал?

— Никаких денег он не давал.

— Ты говоришь мне неправду. Ты плохой мальчик. Разве можно маме говорить неправду? Недаром так похож ты на своего папочку.

Кирилл весь съежился, как будто его ударили.

— А ну-ка ступай, — продолжала Лайти, — посмотрим, что ты сейчас принесешь!

— Не пойду. Зачем тебе столько вещей?

— Вот-вот! Если бы тебе давали без денег, сходил бы!

Кирилл посмотрел на маму так, как и должен был посмотреть человек, которого незаслуженно обидели. Молча встал и пошел по аллее к «воздушной линзе». Лайти внимательно смотрела ему вслед и видела, как он растаял в солнечном мареве.

«Прячься, прячься, маленький хитрец, — думала она, сидя за столом и нервно отщипывая кусочки хлеба. — Все равно ничего у тебя сегодня не выйдет».

Кирилл не появлялся долго.

«Может быть, он пошел на пляж, а я здесь сижу, как дура. — Лайти уже хотела уйти, как вдруг увидела сына. Кирилл вынырнул из „воздушной линзы“, положил что-то на асфальт и снова исчез. — Разыгрывает… Ну, погоди!..» Она спустилась с веранды и направилась в конец аллеи. Там рядом с большой коробкой лежала записка. Пальцы у Лайти дрожали, когда она читала:

«Вот тебе, мамочка, еще кое-что. А я останусь здесь, пока не получу образование. Пусть тебя утешают вещи — ты их слишком любишь, больше, чем меня, моего папу и, может быть, себя.

Кирилл».

В первый момент она оцепенела. Потом бросилась в кусты, крича на весь парк:

— Кирюшенька! Вылезай, глупенький!

Кирилл исчез. И никто не видел, как он исчез и в какую сторону. Обыскали всю территорию — мальчика нигде не было. Никакие поиски ни к чему не привели.

…Год спустя Лайти приехала в тот же дом отдыха с новым мужем — директором большого галантерейного магазина. Сидели они за тем же самым столом. Лайти часто смотрела в конец аллеи, но ничего особенного не замечала. Но однажды… на том же самом месте появился Кирилл!

Лайти вскочила из-за стола, тарелка с борщом упала директору на колени, он что-то говорил, но она не слышала его через секунду была уже в конце аллеи.

— Где ты пропадал, сорванец?! — воскликнула она, хватая Кирилла за плечи.

Мальчик как-то странно озирался вокруг, словно узнавая знакомую местность.

— Скажи же, где ты был? — трясла его за плечи Лайти.

— Я был… в нашем Будущем, — еле слышно проговорил мальчик.

— Где? — не расслышала взволнованная Лайти. — Где ты был, я спрашиваю!

— Да здесь рядом, в нашем Будущем.

И Кирилл радостно рассмеялся.

Василь Бережной В КОСМИЧЕСКОЙ БЕЗВЕСТНОСТИ

Это было так неожиданно, что Софи вздрогнула: за прозрачной стеной Операторской передвигались ужасные чудовища. Отшатнулась, прижав руки к груди, но сразу же облегченно вздохнула, вспомнив, что стены-то — из прочнейшего стелита! Чудовища шли толпой, надвигаясь друг на друга, покачивая несуразными головами и таща за собой зазубренные хвосты; а у иных, кажется, не было ни хвостов, ни голов, хотя трудно себе представить, как может функционировать организм совсем без головы. И только тогда, когда страшилища исчезли, Софи подумала: «А как же они попали сюда, на космический корабль? Не синтезировались же из вакуума!» И она, Старший оператор Вспомогательного экипажа, ничего об этом не знает, решительно ничего!