Семья: Ясир - [33]

Пока Лера ходила, хозяин достал свой планшет из сумки и что-то в нем сделал, появилась запись с камеры наблюдения в комнате СМ. Поли и Ясир смотрели и удивлялись.

-Надеюсь, нет нужды говорить, что об этом никто не должен знать?- сказал Олаф, не глядя на них.

На записи все было видно с момента как Поли и Ясир в числе других посетителей зашли в эту комнату. Олаф иногда останавливал запись, что-то разглядывая. По приходу Леры, планшет был закрыт.

Через некоторое время к Олафу пришли Алмаз и Властитель. Чужаки нового ничего не сказали, было решено их оставить пока в клубе. Пригласительные были сделаны от имени бывших членов клуба. Обсудив факты, мужчины пришли к выводу, что нападение было спланировано с целью закрытия клуба и дискриминации его членов, теми, кто знал здание и порядок проведения мероприятий. Они решили собрать завтра всех совладельцев клуба.

Поли все это время тихо сидела на кровати, закутавшись в покрывало, она не привлекала к себе внимание, давая Олафу возможность во всем разобраться. Ясир, как только зашел, был все время рядом с ней. Он не мог на нее наглядеться, казалось, он впервые видит ее. Не дожидаясь окончания праздника, Олаф решил ехать домой, он так же отпустил домой Леру.

* * *

Рука Поли в плече распухла, даже приложенный в клубе лед не сильно помогал. Никто не мог заснуть, все были в комнате Олафа. Он сам лежал на кровати и заново пересматривал записи со всех камер видеонаблюдения клуба. Ему не мешали думать.

Поли сидела в маленьком, принесенном для нее кресле у окна. Ясир у ее ног. Он все еще был в состоянии нервного потрясения. Он никак не мог понять, почему Поли бросилась его защищать. Его мучил этот вопрос. Наконец он осмелился тихо спросить:

-Госпожа, я... извините…

Поли посмотрела на него.

- Я хочу только знать... госпожа, ведь вы понимали, что их не победить... почему вы не ушли?

Поли грустно улыбнулась и, немного помолчав, сказала:

-Я тебе кое-что расскажу из своей жизни. Лет 10 назад я была, как ты - рабыней, если это так можно назвать. Да, у обычного мужчины, но очень влиятельного и богатого.

У Ясира от удивления открылся рот.

-Мне пришлось пойти на это, чтоб получить защиту для того мужчины, с которым я тогда была, иначе ему грозила смерть. Ну, это отдельная история, сейчас не об этом. Так как у меня ничего не было, я предложила себя... жизнь за жизнь... моя за моего мужчину... Да, я знаю, какого это быть настоящим рабом. Игрушкой у распущенного и пересыщенного мужчины... Я все видела, и это делали со мной...

Голос Поли был тихим, но Ясир слышал все. Она была серьезна, и этот разговор ей давался с трудом. Неяркий свет лампы освещал ее лицо так, что не было видно морщинок и кругов под глазами от усталости.

-Два года я вздрагивала от каждого звонка. Я не могла отказать ему ни в чем... меня все равно бы заставили, только силой. Мне было страшно, очень, и мерзко, от того какими могут быть люди... Они были не тематиками и о БДР никакой речи не могло быть... только ты можешь понять, что это значит.

Ясир в подтверждение лишь закивал головой: «Что? Что она говорит?... Рабыня?? Свою жизнь за другого?... Нет, это не возможно!»

Поли вздохнула, убрала за ухо прядь темных волос:

-Было лишь одно спасение от всех и самой себя - уйти, спрятаться в мыслях... когда они, эти уроды... ты уходишь далеко в воспоминания, где тебе хорошо. Ты в другом месте и там сохраняешь себя и не впускаешь грязь этого мира... Я, я боялась больше всего стать как они или как другие женщины, которые продавали себя подороже, думая, что деньги и красивые вещи помогут им вернуть чистоту... это на всю жизнь.

«Она... она, как я... ведь я тоже прячу. Я прячу маму, мамочку, там далеко, где они не доберутся» - Ясир вспомнил, как он болел, и как Поли ухаживала за ним. Ему стало тошно, сердце бешено стучало. Он замер.

-Ясир.

-Да, - он вышел из ступора и в упор посмотрел на Поли.

-Я никак не могла тебя там оставить. Может было бы правильно выбежать и позвать на помощь. Но я не могла. Понимаешь?

Ясир молчал, слезы текли по его лицу, он тяжело дышал.

-Это как взять и убить тебя... я не могла... не могла так с тобой поступить. Лучше быть избитой вместе с тобой, чем бросить тебя...

Поли встала и Ясир тоже. Она отвернулась к окну, опустила голову, длинные волосы закрыли ее лицо. Ясир почувствовал, что сейчас что-то случится, что он не выдержит. И он разрыдался: «Боже! Это она ради меня! Меня!»

Поли опешила сначала, посмотрела на него с тревогой, но потом обняла рыдающего Ясира. К ним подошел Олаф.

Нападение и откровения Поли, все воспоминания о тяжелой жизни несчастного детства, все разом обрушилось на бедного Ясира. Это была истерика. Кокон лопнул, разлетелся на куски. Нежность и любовь, которые он глубоко прятал, заполнили его, выгнав все страхи.

-Госпожа, я люблю вас... я буду ваш всегда... хозяин я... вы мой, я вас люблю... я умру без вас, я не смогу без вас.

Ясир рыдал взахлеб и не мог больше говорить, его мысли путались. Олаф и Поли обнимали его, гладили. Поли не вытерпела и тоже разревелась, но пыталась улыбаться сквозь слезы и целовала лицо Ясира.

-Воробушек, не плачь, мы тебя никому не отдадим. Ты только наш.