Семья Тибо. Том 3 - [17]

Внезапно дверь распахнулась, точно от сильного ветра, и появился Стефани без пиджака; рукава его были засучены до локтя и обнажали узловатые руки; на носу, похожем на птичий клюв, прочно сидели очки. Он принес резолюцию, принятую накануне в Брюсселе съездом профессиональных организаций.

Галло встал, не забыв взять составленный Пажесом список и сунуть его в одну из папок. Втроем они некоторое время обсуждали резолюцию бельгийского съезда, не обращая внимания на Жака. Затем стали обмениваться впечатлениями о последних новостях.

Сегодня утром, бесспорно, политическая атмосфера казалась менее напряженной. Вести из Центральной Европы давали основание питать кое-какие надежды. Австрийские войска все еще не перешли Дунай. Эта передышка, после того как Австрия так торопилась порвать с Сербией, была, с точки зрения Жореса, показательной. В сербском ответе было проявлено столько самой очевидной доброй воли и негодование держав было столь единодушно, что Вена явно не решалась еще начинать военные действия. С другой стороны, угрозе мобилизации, исходившей накануне от Германии и России и столь взволновавшей все министерства иностранных дел, в конечном счете можно было, казалось, придать более благоприятный смысл: многие полагали, что эта акция есть проявление благоразумной энергии и что она продиктована искренним желанием сохранить мир. И действительно, непосредственные результаты оказались довольно благоприятными: Россия добилась от Сербии обещания в случае наступления австрийцев отступить, не принимая боя. Это дало бы возможность выиграть время и найти компромиссный выход.

Жак получил разнообразные и довольно утешительные сведения, касающиеся международного отпора войне. В Италии депутаты-социалисты должны были съехаться в Милан, чтобы обсудить положение и подчеркнуть пацифистскую позицию, занятую итальянской социалистической партией. В Германии никакие энергичные меры правительства не смогли заткнуть рот оппозиционным силам: назавтра в Берлине была назначена большая антивоенная демонстрация. По всей Франции социалистические и профсоюзные организации были начеку и обсуждали планы забастовок в отдельных районах.

Вскоре Стефани доложили, что его ожидает Жюль Гед. Жак, торопившийся на свое свидание, вышел из комнаты вместе с ним и проводил его до кабинета.

- План для отдельных районов? - спросил он. - Чтобы в случае войны принять участие во всеобщей забастовке?

- Разумеется, во всеобщей, - ответил Стефани. Но Жаку показалось, что в тоне его не было достаточной уверенности.

Кафе "Риальто" находилось на улице Бонди. Благодаря тому, что по соседству помещалась Всеобщая конфедерация труда, оно стало постоянным местом сбора для особо активных работников профессиональных союзов. Жак должен был встретиться там с двумя деятелями ВКТ; войти с ними в сношения просил его Ричардли. Один был прежде учителем, другой - мастером с металлургического завода.

Беседа длилась уже почти целый час. Жак, очень заинтересованный новыми для него данными о разрабатывавшихся в настоящий момент методах сотрудничества между ВКТ и социалистическими партиями в деле их общего сопротивления войне, не собирался прерывать беседу, но неожиданно в дверях задней комнаты, предназначенной для подобных совещаний, появилась хозяйка кафе и громко крикнула:

- Тибо просят к телефону.

Жак колебался - идти ему или нет. Вряд ли кому-либо могло прийти в голову искать его здесь. Наверное, в зале был еще какой-нибудь Тибо?.. Но так как никто не пошевелился, он решил пойти и выяснить, в чем дело.

Это был Пажес. Жак вспомнил, что действительно, выйдя из кабинета Галло, он упомянул о предстоящей встрече на улице Бонди.

- Хорошо, что я тебя поймал! - сказал Пажес. - У меня только что был один швейцарец, которому надо с тобой поговорить... Он со вчерашнего вечера тебя повсюду ищет.

- Что за швейцарец?

- Да такой смешной человечек, карлик с белыми волосами, альбинос.

- А, знаю... Он не швейцарец, а бельгиец. Так он в Париже?

- Я не хотел говорить ему, где тебя искать. И посоветовал на всякий случай пойти к часу в кафе "Круассан".

"А когда же к Женни?" - подумал Жак.

- Нет, - быстро сказал он. - У меня в час назначено свидание, которое я никак не могу...

- Ладно, твое дело, - отрезал Пажес. - Но, кажется, это срочно. Он хочет тебе что-то передать от Мейнестреля... Словом, я тебя предупредил. До свидания.

- Благодарю.

"Мейнестрель? Срочное поручение?"

Жак вышел из "Риальто" озабоченный. Он не мог решиться отложить визит на улицу Обсерватории. Все же рассудок пересилил. И прежде чем направиться к нотариусу, он, до крайности раздраженный, зашел в почтовое отделение и нацарапал пневматичку Женни, предупреждая, что не может быть у нее раньше трех.

Нотариальная контора Бейно занимала второй этаж роскошного доходного дома на улице Тронше.

При всех иных обстоятельствах важный и толстый Бейно, весь вид помещения, обстановка, клерки, унылая и насыщенная пылью атмосфера этого бумажного некрополя показались бы Жаку комичными. Его приняли с некоторым почетом. Он был сын и наследник блаженной памяти г-на Тибо и, без сомнения, будущий клиент. Все, от мальчика-рассыльного до самого патрона, питали благоговейное уважение к благоприобретенному состоянию. Его заставили подписать какие-то бумаги. И так как он с явным нетерпением ждал передачи в его распоряжение этого значительного капитала, были сделаны осторожные попытки разузнать, что он намеревается с ним делать.