Семья О’Брайен - [52]

– Теперь ваше поколение.

Он рисует квадратики, означающие Джей Джея и Патрика, кружки для Меган и Кейти. Штрихует квадратик Джей Джея, при виде чего у Кейти темнеет внутри. Она переводит взгляд на свой кружок, пока пустой. На мгновение закрывает глаза, запечатлевая в мозгу белый кружок, цепляясь за него. Это символ надежды.

– Каждый из вас унаследовал нормальный экземпляр гена от матери. Помните, у вашего отца один нормальный ген от его отца и один растянутый – от матери. Таким образом, каждый из вас унаследовал или его нормальный ген, или растянутый. Если вы унаследовали от отца нормальный ген, вы не заболеете БХ. Если вам достался растянутый, вы заболеете БХ, если доживете до этого.

– То есть поэтому у каждого из нас пятидесятипроцентный шанс заболеть.

– Именно, – отвечает он с улыбкой, якобы довольный тем, что она следила за его лекцией по биологии.

Так все действительно сводится к случайному шансу. Чертова удача. Ничто из того, что она сделала или сделает в будущем, не повлияет на это. Она может быть веганкой, заниматься защищенным сексом, практиковать йогу каждый день, не прикасаться к наркотикам, принимать витамины, спать восемь часов в сутки. Может молиться, надеяться, писать позитивные утверждения на стенах своей спальни, жечь свечи. Может медитировать на пустой белый кружок. Это не имеет значения. Вот оно, на доске. У нее или уже есть ген, или нет.

– Гребаные гены, – говорит она.

Глаза у нее расширяются, и голос матери в голове строго произносит: «Что за выражения!»

– Простите.

– Ничего. Здесь можно говорить «гребаный». Здесь все можно говорить.

Ее губы размыкаются, она выдыхает. Она чувствует, что теперь надо быть очень осторожной, особенно среди родных, беспокоиться о том, чего не говорить, чего не замечать. Воскресные обеды в тесной кухне особенно мучительны, там каждое произнесенное и невысказанное слово кажется… прогулкой по минному полю, где от каждого шага летят осколки, режущие Кейти легкие, отчего больно дышать.

В разговоре повисает долгая пауза. Воздух в комнате чем-то полнится. Приглашением. Обещанием. Решимостью.

– Когда я была маленькой и мы играли в «правду или желание», я всегда выбирала желание, – говорит Кейти.

– То есть вы рисковая?

– Нет, совсем нет. Просто это был лучший выбор, лучше так, чем рассказывать о себе какую-нибудь неловкую правду.

– А что в вас такого неловкого?

– Не знаю, обычные вещи.

Самая младшая в семье, она всю жизнь пыталась угнаться за старшими. Джей Джей, Патрик и Меган уже знали про секс, выпивку, травку, про все раньше ее, и неведение заставляло ее чувствовать себя дурой. Особенно трудно было угнаться за Меган. Кейти большую часть детства провела, притворяясь, что знает то, чего не знала, и скрывая, чего не знает.

– Это все немножко похоже на эту игру, – говорит Кейти.

Правда: выяснить, заболеет она болезнью Хантингтона или нет.

Желание: жить, не зная, гадая каждую секунду, не больна ли она уже.

Ей никогда не нравилась эта игра. Она по-прежнему не хочет в нее играть. Эрик кивает, кажется, он впечатлен, он размышляет, словно это сравнение никогда раньше не приходило ему в голову.

– Скажите, – говорит он, – что для вас будет значить знание, что проба на ген отрицательна?

– Ох, это будет потрясающе. Самое большое облегчение в жизни.

Так.

– Как вы думаете, как это скажется на ваших отношениях с Джей Джеем?

Ох. Легкость воображаемого и очевидного облегчения рушится ей на колени неподъемным грузом вины.

– А если у его ребенка тоже есть ген?

– Он не будет узнавать.

– Через восемнадцать лет ребенок сможет сдать анализ. Что, если у вашего племянника или племянницы положительная проба на ген? Чем это будет для вас?

– Ничем хорошим, – говорит Кейти, опуская голову.

– Что, если у Меган и Патрика результат положительный, а у вас отрицательный?

– Господи, – говорит она, тянется вперед и трижды стучит по столу Эрика. – Зачем вы рисуете самую худшую картину?

– Вы сказали, что отрицательный результат будет самым большим облегчением в вашей жизни. Видите, все не так просто.

– Да, вижу.

Спасибо, твою мать.

– Как вы воспримете положительный результат?

– С котятками и радугой.

– Как будете с этим справляться?

– С Тоубина не спрыгну, если вы об этом.

Все становится слишком напряженно. Кейти ерзает на стуле. Эрик замечает. Черт бы с ним. Это необязательно. Она может встать и выйти в любой момент, если захочет. Она не должна быть вежлива с Эриком. Не должна заботиться о том, что он подумает. Она может вообще больше никогда с ним не видеться.

– Так что вы сделаете? Что-нибудь в вашей жизни изменится? – спрашивает он.

– Не знаю. Может быть.

– Вы с кем-нибудь встречаетесь?

Она сдвигается на край стула и смотрит на дверь.

– Да.

– Как его зовут?

– Феликс.

– Феликс об этом знает?

– Нет. Я не хочу это на него навешивать, пока не разберусь.

– Хорошо.

– Не судите меня.

– Никакого осуждения. Давайте поставим вопрос более абстрактно. Вы хотите когда-нибудь выйти замуж?

– Да.

– Завести детей?

Она пожимает плечами.

– Да, наверное.

– А если у вас положительный результат на БХ?

Она думает о Джей Джее и Колин. Она не знает, смогла бы принять такое решение, как они, стала бы сохранять ребенка. Но Кейти может выяснить прежде, чем забеременеть. Сделать ЭКО, там же проверяют эмбрионы на мутацию гена и подсаживают только те, у которых ее нет. Она может быть носителем БХ и завести детей. Не все прям шоколадно, но из этого может что-то выйти.