Семнадцать каменных ангелов - [18]

Вопрос несколько смутил ее.

– Я не работаю на правительство. Я преподаю политологию в Джорджтаунском университете в Вашингтоне.

– Полный профессор? В вашем возрасте? Сколько вам – двадцать шесть? Двадцать семь?

– Двадцать восемь. – Она попыталась произнести эти слова с самым беспечным видом, но они прозвучали с обидой. – Если быть точным, то я ассистент профессора.

– Ara! Ассистент профессора. Конечно. – Адвокат откинулась на спинку стула. – Ну и что же здесь для вас сделали? Вам обеспечили поддержку ФБР? Представили министру юстиции?

Афина запнулась:

– Я в основном работаю с полицией Буэнос-Айреса.

– С полицией.

– Да. С комиссаром Фортунато из следственной бригады в Сан-Хусто. Это там произошло убийство.

Длинноволосая женщина уничтожающе хохотнула:

– И что же, комиссар Фортунато вам очень помог?

Она почувствовала, что попала в ловушку:

– Думаю, он старается помочь.

– В таком случае зачем вы пришли ко мне?

– Ну… – Ее профессор предупреждал, что ИРПР ко всему подходит с идеологическими предубеждениями, но к такой враждебности она не была готова. – Я действительно испытываю к комиссару известное доверие, но думаю, что и у полиции есть свои трудности.

– Я не совсем уверена в том, что вы мне говорите, доктор Фаулер, – проговорила, чуть улыбнувшись, Кармен. – Здесь мы смотрим на полицию Буэнос-Айреса как на неустанных борцов за Справедливость и Истину. Таких же, как правительство самих Соединенных Штатов.

– Ну… – Афина почувствовала, как ее лицо заливает краска, она не знала, как ответить. От растерянности она промямлила что-то такое, в чем усомнилась, еще не договорив фразу до конца. – Я не думаю, что меня послали бы сюда, если бы не было серьезного намерения разобраться в этом убийстве.

Кармен Амадо дружески улыбнулась ей:

– Вот вам мой совет, сеньорита. Я предлагаю вам посидеть в нескольких кафе, походить по магазинам на Калье-Флорида, и потом, пожалуйста, уезжайте домой. Просто уезжайте домой. Уезжайте, напишите свой доклад и получите благодарность от государственного департамента, потому что у нас здесь нет времени принимать вас. Нас всего четверо юристов против сил безопасности, которые каждый год убивают сотни людей, а оскорбляют и обирают десятки тысяч. Нас не интересуют показные расследования, спонсируемые государственным департаментом Соединенных Штатов Америки с целью продемонстрировать собственному народу, какие они добродетельные.

– Но…

– Так и сделайте. Вам совершенно не нужны наши услуги, чтобы угодить вашим нанимателям. – Она посмотрела на часы, потом снова на Афину. – Прошу вас…

Афина сделала глубокий вдох, но не двинулась с места. Она готова была разреветься, теряясь между обидой от резкости полученного отпора и стыдом оттого, что ее мотивы могли быть истолкованы так превратно. Кармен настолько точно попала в самую болезненную часть правды, что это моментально затмило все остальное. Но это была только часть правды, и если она не сумеет подняться выше этого, то можно сворачивать расследование и отправляться домой, как и предложила ей только что адвокат.

– Думаю, мне нужно кое-что объяснить вам, – начала она спокойным голосом. – Я не представляю правительство Соединенных Штатов. Я представляю пятилетнюю девочку и вдову, отец и муж которых погиб страшной смертью во время поездки в Буэнос-Айрес и вернулся домой в виде пепла в пластиковой банке. Вот кого я представляю. – Она перевела дыхание. – И я хочу заверить вас, что эта женщина звонила кому только было возможно и писала куда только можно, молила всех, кто только соглашался ее выслушать, чтобы кого-либо послали сюда и выяснили, почему ее мужа пытали и убили в стране, в которой она даже ни разу не была. – Афина почувствовала, что в уголке глаза набегает слеза, и сердито смахнула ее. Она слышала, как срывается ее голос. – И вы правы! Они заслуживают кого-то лучше меня! Я это знаю! – Она остановилась, чтобы снова собраться. – Но я единственная, кто находится здесь! – Она смахнула еще одну слезу и тут вдруг заговорила совершенно спокойно: – Так вы хотите сказать – мне что, возвращаться назад и объяснять, что вы не захотели помочь мне, так как не любите правительство Соединенных Штатов?

Женщина-адвокат, откинувшись на стуле, молча смотрела на нее. Она на миг задумалась, потом вынула из ящика стола пакет бумажных салфеток и подтолкнула к Афине:

– Простите. – Ее голос немного потеплел. – Расскажите-ка мне о преступлении, как звали пострадавшего?

Афина почувствовала, как у нее с души свалился камень, и потянулась к салфеткам.

– Роберт Уотербери.

Кармен кивнула:

– Я помню это имя. – Она взяла сигарету, но не сразу закурила. – Вы не возражаете?

– Конечно.

Выдохнув облачко голубого дыма в сторону открытого окна, адвокат проговорила:

– Его нашли в машине в Сан-Хусто, нет? В него несколько раз выстрелили, потом прикончили пулей девять миллиметров. Вот эта деталь задержала мое внимание. Это стандартная полицейская пуля. И еще одно: на нем были наручники, это вызвало у меня подозрения. Вы читали дело, нет? Помните, какая была марка наручников? – Когда Афина заколебалась, Кармен сказала: – Это были «игл секьюрити»?