Семейство Холмских (Часть шестая) - [45]
Когда Софья пріѣхала къ нему съ своимъ мужемъ, онъ, цѣлуя руки ея и смотря на нее съ удовольствіемъ, сказалъ: "Невѣрная! вѣроломная! измѣнила своему старинному жениху, и какому-же? Такому молодцу, какъ я! -- Такъ это мой соперникъ? это мой врагъ? прибавилъ онъ, обнимая Пронскаго. -- "И его ты предпочла мнѣ?.... Но, что съ вами дѣлать! Такъ и быть."
Chêrissons le rival, qui peut nous surpasser.
"Moutrez -- moi mon vainquer, el je cours l'embrasser.
(Полюбимъ соперника, который можетъ превзойдти насъ. -- Укажите мнѣ побѣдителя моего, и я поспѣшу его обнять).-- Прошу васъ полюбить меня, любезный Николай Дмитріевичъ! Хотя супруга ваша измѣнница, но за всѣмъ тѣмъ отъ души можно васъ поздравить. Да, и объ васъ самихъ, такъ много слышалъ я дурнаго.... Сердце радуется, когда увидишь подобную парочку негодныхъ людей, вамъ подобныхъ. Слухомъ земля полнится. Дай Богъ, чтобы побольше было такихъ недостойныхъ и несчастныхъ супружествъ, каково ваше! Какъ много я вамъ благодаренъ, что вы не забыли старика, и дали посмотрѣть на себя!-- прибавилъ онъ.-- "Надолго-ли явились вы къ намъ въ Москву?" -- Мы пріѣхали сюда провѣдать тетушку Прасковью Васильевну -- отвѣчалъ Пронскій.-- "Свіяжскую?" сказалъ Радушинъ. "Какъ мни досадно, что я давно не видалъ этой почтенной женщины! Мы, въ молодости нашей были съ нею знакомы. Я часто ѣзжалъ въ домъ къ ея добродѣтельному отцу." -- Тетушка очень часто объ васъ вспоминаетъ -- сказала Софья -- и очень-бы желала возобновить прежнее знакомство съ вами.-- "Я самъ буду этому очень радъ.... Вы y нея остановились?" -- У нея. -- "Ну, такъ завтра-же я вашъ гость." -- На другой день Радушинъ пріѣхалъ къ Свіяжской. Такого рода люди тотчасъ понимаютъ другъ друга, и способны скоро сблизиться. Съ тѣхъ поръ они почти всякій день видаются.
Графъ Ѳедоръ Степановичъ Клешнинъ часто страдалъ подагрою; однакожъ, она не препятствовала ему хорошо кушать, и, не смотря на напоминанія сестрицъ своихъ, онъ часто объѣдался. Однажды, великій геній, поваръ его, Французь, M. einpoissonneur, торжественно представилъ къ обѣду Графскому вновь изобрѣтенный имъ соусъ, въ составъ котораго входили устрицы, анчоусы, трюфели, Лимбургскій сыръ, и проч. Графъ Клешнинъ былъ въ полномъ восторгѣ, хвалилъ геній изобрѣтателя, и находилъ очень несправедливымъ, что поварамъ не даютъ такихъ-же привиллегій, какъ на другія новыя изобрѣтенія. Онъ скушалъ двѣ полныхъ тарелки соуса, и запилъ бутылкою С. Пере, присланнаго ему на славу; потомъ, послѣ кофе, выпилъ три рюмки разныхъ Французскихъ ликеровъ, для пробы. Все это вмѣстѣ имѣло такое дѣйствіе, что не нужно было болѣе повару его изощрять воображеніе свое на новыя изобрѣтенія. Графъ Клешнинъ, войдя въ кабинетъ свой, упалъ на полъ, и ни разу не вздохнулъ -- ударъ былъ прямо въ голову, и въ одно мгновеніе все кончилось! Но душа его должна была успокоиться на томъ свѣтъ. Послѣ его смерти все шло своимъ порядкомъ, и всѣ церемоніи сохранены были въ точности. Похороны его были великолѣпныя; множество билетовъ было разослано по Москвѣ. Ордена его несли на бархатныхъ подушкахъ. Жена и сестры, въ должныхъ костюмахъ, ѣхали въ каретъ за Графскимъ гробомъ. Трауръ носили онѣ, какъ по обычаю предназначено. Словомъ: ничего не было упущено изъ вида для чести Графа Ѳедора Степановича Клешнина.
Наконецъ, давнишнее желаніе и мечты супруги его свершились. Она была вдова и законная опекунша надъ сыномъ своимъ, y котораго послѣ отца, какъ полагала она, осталось большое имѣніе. Она сдѣлала уже планы о томъ, какъ ей выгнать, или какъ нибудь выжить изъ дома несносныхъ старухъ, золовокъ своихъ. Но, чтобы сохранить приличіе, рѣшилась она до шести недѣль ни во что не вступаться, и оставить домашнее хозяйство, по прежнему, въ ихъ распоряженіи.
По прошествіи этого времени, объявила она въ Газетахъ, съ душевнымъ прискорбіемъ, о кончинѣ супруга своего, Г. Генералъ-Лейтенанта и разныхъ Орденовъ Кавалера, Графа Ѳедора Степановича Клешнина, съ тѣмъ, чтобы всѣ тѣ, кто ему должны, или кому онъ состоитъ долженъ, явились-бы, первые съ уплатою, a послѣдніе для полученія слѣдующаго имъ удовлетворенія. Послѣ публикаціи, желая постепенно привесть въ исполненіе планъ свой, выжить изъ дома золовокъ, начала она обходиться съ ними съ нѣкоторымъ высокомѣріемъ. Но, къ счастію, добрыя старушки ничего не замѣтили; да имъ, впрочемъ, и въ голову не могла войдти такая дерзость, потому, что имъ было извѣстно, что въ скоромъ времени -- увы! -- обнаружилось и самой неутѣшной вдовушкѣ, покойному Графу никто не былъ долженъ, a его долги простирались до такой степени, что превышали, можетъ быть, вчетверо то, чего стоило все его имѣніе. Бѣдная, обманутая въ надеждахъ своихъ Графиня, по совѣту многихъ дѣловыхъ людей, рѣшилась отказаться отъ всего имѣнія Графскаго и предоставить кредиторамъ. Все пошло въ конкурсъ, и продано съ аукціоннаго торга. Кредиторы получили удовлетворенія -- менѣе 20-ти копѣекъ на рубль. Однакожъ, Молчалинъ, какъ главный кредиторъ, скупивъ, еще при жизни Графа, много векселей его за безцѣнокъ, имѣлъ возможность благопріобрѣсть
