Семейный вопрос в России. Том I - [54]
Есть совершенно простые и совершенно твердые способы отделить, как выражается автор, "совершенно негодных для брака людей". Таков каждый резко и грубо пренебрегший своими обязанностями отца, матери, жены, мужа. Оставление семьи, покушение на жизнь и, наконец, постоянная связь с другою или с другим - все это есть достаточная причина кассации брака.
В заключение одна историческая справка. Известно, какое отвращение римляне времен республики питали к разводу, с каким страхом и как поздно они его начали давать. Нужно заметить, что для здоровья семьи очень важно наблюдать, чтобы не дать развод в слишком (исторически) поздний фазис семьи, когда она уже разложилась и развод приходит запоздалым и бессильным лечением. Отсутствие развода в Риме открыло эру таких "семейных нравов", что пришлось развод дать. Но, мы сказали, все пришло слишком поздно. Разводом воспользовались не как средством здоровья, но как способом увеселения. Напротив, развод безусловно свободен у евреев еще со времен Ниневии и Вавилона, и семья у них очень прочна и чиста. Ничего не слышно о гибели семьи и у турок или у татар, хотя у них также совершенно свободен развод. Вообще важно, чтобы развод пал на сколько-нибудь способную к выздоровлению почву, и тогда он оздоровит, но, понятно, трупа он не воскресит. Мы пошли и успешно идем по пути очень легких семейных нравов, и вот почему нам медлить и откладывать с разводом опасно. Тут нечего довольствоваться архаическими наивностями какого-нибудь "Любушиного суда", который очень напоминает теперешний суд о браке, - а нужно позаботиться о более зрелой мудрости.
"Нов. Вр.", 1900.
МАТЕРЬЯЛЫ К РЕШЕНИЮ ВОПРОСА
V. Еще о separation de corps
В предыдущем письме своем я выразила очень ясно свою мысль, что в некоторых случаях совместная жизнь супругов может сделаться невыносимой для них, тяжела и вредна для детей, вследствие чего полезно и даже необходимо допускать* отдельное жительство (французское separation de corps); но не развод, разрешающий вступление в новый брак**, при живом муже или жене***. Живя с одним из родителей, дети не будут свидетелями тех тяжелых семейных сцен, о которых так скорбят сторонники разводов. Далее, средством удержать от распадения семью не только юридически, но и нравственно может послужить лишь изменение воспитания молодого поколения, и особенно девочек, на что я и указывала в моем первом письме. Допустимость разводов между евреями со времен библейских только потому не увеличила их числа, что все же на них смотрят очень строго**** во всех тех случаях, когда причиной служит не бесплодиеженщины. Это единственно, что не ставится ей в упрек, но дает мужу безусловное право требовать развода. Развестись еврейке действительно легко, но выйти после этого вторично замуж очень трудно*****. Затем, между евреями, кроме самых малых исключений, при миллионных состояниях, не существует праздных женщин, а этим почти все сказано. На мои доводы мне говорят, что нельзя требовать от людей, созданных из крови и нерв, чтобы они перестали быть людьми, отрешившись от своих страданий, и всецело отдались служению идее, а мне кажется, для этого именно надо быть только людьми, но не животными. Если бы люди несколько веков тому назад отказывались жить для идеи, то не было бы теперь всей нашей цивилизации. Сколько лучших людей жертвовали своей личной жизнью за идею? В том же, что я говорю, нет и этой жертвы, так как жизнь для моего собственного ребенка, для этой плоти и крови, не есть отказ от личной жизни, а только ее духовное продолжение. В этом случае страдает одна чувственно-животная****** сторона, отказаться от которой совсем уже не так трудно******* для честной******** женщины; я думаю, что женщина, прожившая восемь, десять лет замужем и имеющая трех, четырех детей, не может сказать, что ей навязывают тяжелую роль весталки, если разрешат жить отдельно от мужа, но запретят вновь********* выходить замуж. Ранее же такого срока очень редко возникают вопросы о разводе, а потому и говорить о тех редких случаях нельзя в общем правиле. Что касается одной практической стороны вопроса, указанной также в вышеупомянутой статье, чтобы чужие дети не могли получать пенсию за фиктивных отцов, то для этого надо прибегнуть просто к административной мере, изменив правило выдачи метрических свидетельств. При крещении ребенка таковое свидетельство должно выдаваться исключительно его законному отцу, а в случае его отсутствия - лишь при представлении его личной просьбы о выдаче матери**********. При невыполнении же этих двух условий - вписывать ребенка хотя бы и замужней женщины "незаконным и родившимся от неизвестного отца"***********. Мой оппонент напрасно думает, что кто-либо из мужчин остановится перед тем, чтоб быть вписанным четвертым мужем. Я уверена, что эта арифметика не устрашит ни тот ни другой пол. Нельзя нам, при нашем нравственном неряшестве************, давать право легкого развода, как нельзя давать ребенку огня в руки*************. Мы еще для этого слишком молоды************** и не сумеем обращаться с ним осторожно. Ни в одной европейской нации нет той шаткости нравственных устоев, как у нас. В семейной жизни англичанки, немки, француженки есть у каждой своя определенная система, в русской же семье одна безалаберщина. Что хочет сделать русская мать из своих детей - она сама не знает, и растут эти дети, как трава. Попадают они случайно под хорошее чужое влияние или под дурное, смотря почему выходят люди получше и похуже, но матери тут решительно ни при чем (говорю о большинстве, исключения, конечно, есть). Домовитости в теперешней русской женщине также нет совсем во всех классах общества. К гнезду своему, в противоположность женщинам всех других европейских национальностей, она относится с полным равнодушием***************; что же будет тогда, когда, выходя замуж, она не будет считать, что это есть ее гнездо
В.В.Розанов несправедливо был забыт, долгое время он оставался за гранью литературы. И дело вовсе не в том, что он мало был кому интересен, а в том, что Розанов — личность сложная и дать ему какую-либо конкретную характеристику было затруднительно. Даже на сегодняшний день мы мало знаем о нём как о личности и писателе. Наследие его обширно и включает в себя более 30 книг по философии, истории, религии, морали, литературе, культуре. Его творчество — одно из наиболее неоднозначных явлений русской культуры.
Книга Розанова «Уединённое» (1912) представляет собой собрание разрозненных эссеистических набросков, беглых умозрений, дневниковых записей, внутренних диалогов, объединённых по настроению.В "Уединенном" Розанов формулирует и свое отношение к религии. Оно напоминает отношение к христианству Леонтьева, а именно отношение к Христу как к личному Богу.До 1911 года никто не решился бы назвать его писателем. В лучшем случае – очеркистом. Но после выхода "Уединенное", его признали как творца и петербургского мистика.
«Последние листья» (1916 — 1917) — впечатляющий свод эссе-дневниковых записей, составленный знаменитым отечественным писателем-философом Василием Васильевичем Розановым (1856 — 1919) и являющийся своего рода логическим продолжением двух ранее изданных «коробов» «Опавших листьев» (1913–1915). Книга рассчитана на самую широкую читательскую аудиторию.
В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого.
Опубликовано в журнале: «Звезда» 2017, №11 Михаил Эпштейн Эти размышления не претендуют на какую-либо научную строгость. Они субъективны, как и сама мораль, которая есть область не только личного долженствования, но и возмущенной совести. Эти заметки и продиктованы вопрошанием и недоумением по поводу таких казусов, когда морально ясные критерии добра и зла оказываются размытыми или даже перевернутыми.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
Эстетика в кризисе. И потому особо нуждается в самопознании. В чем специфика эстетики как науки? В чем причина ее современного кризиса? Какова его предыстория? И какой возможен выход из него? На эти вопросы и пытается ответить данная работа доктора философских наук, профессора И.В.Малышева, ориентированная на специалистов: эстетиков, философов, культурологов.
Данное издание стало результатом применения новейшей методологии, разработанной представителями санкт-петербургской школы философии культуры. В монографии анализируются наиболее существенные последствия эпохи Просвещения. Авторы раскрывают механизмы включения в код глобализации прагматических установок, губительных для развития культуры. Отдельное внимание уделяется роли США и Запада в целом в процессах модернизации. Критический взгляд на нынешнее состояние основных социальных институтов современного мира указывает на неизбежность кардинальных трансформаций неустойчивого миропорядка.
Монография посвящена исследованию становления онтологической парадигмы трансгрессии в истории европейской и русской философии. Основное внимание в книге сосредоточено на учениях Г. В. Ф. Гегеля и Ф. Ницше как на основных источниках формирования нового типа философского мышления.Монография адресована философам, аспирантам, студентам и всем интересующимся проблемами современной онтологии.