Семейные сны - [22]
Жена тоже, одновременно со мной, приподняла голову: "Мне снилось, как бабка включила все конфорки, залезла на плиту... поджаривалась... а я ее стаскивала... Спина уже обуглилась! А потом мне приснилось, что меня насиловали четыре азербайджанца, а ты убежал, меня бросил... отсиживался в больнице. А потом меня выбрали депутатом Моссовета за то, что гуленьки дважды утонул в унитазе, а я его дважды спасла!.."
Жена с бранью понесла отмывать Акакия, а я, убирая постель, силился вспомнить сон, от которого осталось странное впечатление, будто в нем промелькнул какой-то важный намек.
Свернув простыню, я неожиданно обнаружил на диване клизму - в том месте, где спала жена. Завидная нечувствительность! Вот ведь новоявленная принцесса на горошине!..
Жена, примчавшись, швырнула Акакия в кроватку, вымыла стекло и убежала готовить завтрак. Акакий сначала ковырялся в своем пупе, затем перевел взгляд на меня: "Голий! Голий! - Он обожал голое тело. - Катогить (Потрогать)!" Я подошел к кроватке - он тянулся к каждой части тела по отдельности, похлопывал их и радостно выкрикивал: "Гуть! Пина! (Спина) Пупа! Калена! Носки!" Плотнее притиснувшись к прутьям решетки, он проснулся и, верно, от восторга, брызнул между ними тонкой струей. Я отпрянул назад.
На полу, возле кроватки, медленно росла лужа. Что она мне напоминала? Я мучительно напрягал память. Вдруг, ни с того ни с сего, отметил, что кот крайне неодобрительно и сурово смотрел на Акакия, когда оказывался рядом и был свидетелем этого безобразия. Он явно осуждал нарушителя благопристойности. Однако как только появлялась жена, кот прыскал под стол, забивался в дальний угол. Она с ненавистью бросалась на колени, тыкала в кота лыжной палкой; он шарахался к двери и стрелой летел в бабушкину комнату, под защиту.
Постой!.. Что за ахинея?! Никогда этого не было и не могло быть! Акакий был слишком мал, в то время как кот дышал на ладан. Соприкоснуться напрямую они просто физически не могли.
Вспомнил! Все вспомнил! Это происходило в сегодняшнем моем сне. И лужа, которую теперь напрудил Акакий, по ассоциации, полностью восстановила картину сновидения.
Кот, помнится, пристально смотрел на меня - я делал вид, что не замечал его, и отворачивался к стене. Он начал мочиться. Причем делал это медленно и долго. С громким звуком на пол текла жидкость. Мне казалось - я был даже твердо убежден в этом, - что кот с какой-то гадливостью, больше того - со стыдом, следит, как на полу образуется громадная лужа. Я понимаю: он очень долго терпел, но, поскольку его не выпускали на улицу, не открывали дверь, он вынужден выпустить мочу. Лужа настолько громадная, что я, лежа на диване, думаю: "Ну вот, придется все тряпкой вытирать несколько раз... А зачем тогда ходить в сортир? Дай и я туда же сделаю, а потом все сразу подотру..."
Мой фаллос вытягивается, вырастает до размеров руки, и я тоже начинаю мочиться в эту лужу, тем более что давно хочу... Но кот вдруг мягко, но настойчиво зажимает мой орган лапой: нельзя, мол! И я прекращаю мочиться! Мне вдруг становится неловко, даже стеснительно, и я чувствую правильную заботу кота обо мне, его стремление сохранить мой нравственный облик чистым и незапятнанным.
18.
- Я умия-ю! -- Акакий разлегся на кроватке, сложил на груди руки, изображая бабку.
- Умираешь? Не надо умирать!
- Умия-ю!..
- Мама будет ругаться: нельзя умирать...
Распахнулась дверь, появилась жена:
- Порежь мне рыбу... Все ножи тупые!.. Я сама не могу... Эй! А это что? Дрянь такая! Ты почему весь пол описал?!
- Та-ак! -- Акакий жеманно повел плечами.
- Как та-ак?!
Я быстро убрался из комнаты. У туалета лоб в лоб стояли отец с бабкой, я мимоходом поздоровался и успел захватить обрывок разговора:
- ...крысу... Сидела на столе, рядом с хлебом... Хотела, видно, прогрызть пакет... С таким вот хвостом... Меня увидела - и под умывальник... Я даже вскрикнуть не успела...
- Ну так что ж?.. Мне, что ль, крыс прикажешь ловить... на одной ноге?..
- Скоко раз давала себе слово не разговаривать с тобой... Забываю!
- Забываешь? Ну слава Богу!
Бабкина дверь задвинулась, проскрежетав колесиками.
Ножи действительно были тупые, и пока я пилил мороженую рыбу, порезал палец.
19.
Акакий, как обычно, раздвигал и задвигал дверь в бабкиной комнате; тем временем отворилась входная дверь - сначала пролезли две сумки, доверху набитые продуктами, затем показалась сама мать. На ее лице был написан ужас.
- Там... у нас... на площадке лежит кот рыжий... соседский... Труп! Его крысы загрызли... Мне только что Егоровна сказала, что они снизу... к нам идут! Смотреть невозможно... Надо убрать... как-нибудь...
- Кошмар! - Мы оцепенели от страха: крысы нас сожрут. Как быть с ребенком?
- Жора! - Мать пошла рассказывать отцу.
Между тем у бабушки слышалась подозрительная возня, увещевания и радостные взвизги.
- Сбедишь пальчик... "Нельзя", - тебе сказала бабушка... Это сыр для крыски... Ты понимаешь русские слова?! Мышеловка прихлопнется - пальчику бо-бо...
- А-та-ди... А-та-ди!
Бабкина дверь откатилась - перед нами предстала следующая картина: бабка стояла на одном колене у кровати, прикрывая клюкой мышеловку. Акакий тянул старуху за руку, выдворяя ее из комнаты, дабы без помех овладеть мышеловкой. Бабка отмахивалась от него клюкой, как от назойливой мухи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В учебном пособии собраны рефераты по литературе, написанные автором для нерадивых студентов, на самые разные темы: от произведений Платона и Сократа до Бунина и Куприна. Смерть и любовь, добро и зло, свет и тьма, вера и безверие, отцы и дети – вот темы книги, повторяющиеся в разные эпохи у разных писателей в различных странах с похожими и непохожими вариациями. Но за всем этим – страдающий, упрямо ищущий истину человек и поэзия, которая преображает человека, испытывает его на прочность с помощью важнейших нравственных ценностей.
Рассказы букеровского лауреата Дениса Гуцко – яркая смесь юмора, иронии и пронзительных размышлений о человеческих отношениях, которые порой складываются парадоксальным образом. На что способна женщина, которая сквозь годы любит мужа своей сестры? Что ждет девочку, сбежавшую из дома к давно ушедшему из семьи отцу? О чем мечтает маленький ребенок неудавшегося писателя, играя с отцом на детской площадке? Начиная любить и жалеть одного героя, внезапно понимаешь, что жертва вовсе не он, а совсем другой, казавшийся палачом… автор постоянно переворачивает с ног на голову привычные поведенческие модели, заставляя нас лучше понимать мотивы чужих поступков и не обманываться насчет даже самых близких людей…
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.