Семейные портреты - [90]

Дети и внуки по-разному относятся к этому вольному стилю жизни прародительницы. Одни видят в этом справедливое распределение трудов и их плодов. Другие смотрят на это косо, с долей осуждения и даже, чего греха таить, зависти. Зачем, мол, старящейся женщине все эти прически, наряды, поездки и развлечения? Свое уже взяла, «отпрыгала». Пора бы и остепениться, осесть дома. И принимают такую манеру за родительский эгоизм, потому что все эти радости — «молодежные» по сложившимся представлениям. Но мы уже убедились: в наш век многие представления приходится менять.

Правда, немалая часть бабушек живет и действует как раз в рамках традиционных правил. У них с годами дом занимает все большую часть времени и сил. С работы они не знают иной дороги, кроме как за внучатами в школу, в садик или в ясли, на каток или в зоопарк. И нет иного развлечения, кроме сидения у телевизора, в программах которого они прежде всего ищут «малышовые» передачи. Я не только не считаю такой образ жизни каким-то ущербным, напротив, признаю его достойным всяческого уважения. Просто наше время предоставляет возможность выбора поведения, не навязывая жесткие нормативы и обязательность отношений. Потому что сидение с внуками по обязанности, из боязни людского суда никому пользы и радости не принесет. Ни бабушкам, ни внучатам.

Есть ведь и такая манера исполнять бабушкин долг: с бранью, воркотней, с ненавистью. «Вот, навязались на мою голову, нарожали не спросясь, а бабка вези поклажу!» Бывает, сделает на копейку, крику на рубль. Но в том-то и наслаждение, развлечение: получены власть и право — всех вокруг держать в зависимости от собственного настроения, сделать всех обязанными себе, виноватыми без явной вины. Иногда это острей щекочет нервы, чем самые экзотические зрелища и приключения. Но это уже из стиля неблагополучных семейств. Поэтому мы и не будем вникать в характер подобных отношений. Вернемся к молодой неугомонной бабушке. Уже не к ее радостям, к ее трудностям.

Высокое общественное положение не дается без усилий, но и не позволяет почивать на лаврах. Оно требует огромной ответственности, нарастающего напряжения сил, которые тем не менее с годами имеют тенденцию к убыванию, по выражению медиков. Это первое и серьезнейшее противоречие положения бабушки и ее возрастных особенностей. При этом появляется ощущение, прежде неведомое: страх не успеть сделать, сказать самое главное, самое важное. Ведь ясно: выходишь на финишную прямую. Значит, включай второе дыхание. Не надейся «на потом», его может и не случиться.

На эту профессиональную спешку накладывается масса семейных обязанностей, тоже свойственных лишь этой поре. Вдруг резко старятся еще недавно такие бодрые, самостоятельные и деятельные родители, те, кого она могла называть «стариками», тем самым отделяя себя от людей этого звания. Они требуют больше внимания, заботы, сил и времени. Что такое уход за хроническими больными, немощными стариками, объяснять тягостно и не сказать нельзя. Кто не пережил медленного угасания дорогого человека, всех проблем с больницами, посещениями и совмещением этих забот со службой, не поймет того, что обрушивается на плечи дочерей, которым их возраст прибавляет страданий, но не сил.

Болезни стариков, тем более их смерти, долго переживаются. Пожалуй, тяжелей, чем потери в юности. Молодость не знает, не чувствует масштаба потерь, ее от горя отвлекает и развлекает перспектива долгой жизни. А тут возникает сознание, что своим уходом родители сняли барьер, ограждающий тебя от зияющей бездны небытия. И ты остаешься один на один с тем, о чем за их спиной и думать не приходилось…

Изменилось у нынешнего поколения пожилых людей отношение к смерти вообще, родных в особенности. Согласитесь: одно дело хоронить, утешаясь мыслью, что дорогому человеку уготовано вечное пребывание в райских кущах, как это думали еще наши собственные бабушки. И совсем иное — прощаться с полным убеждением: нигде и никогда его больше не будет. Нет и покорности: «Бог дал — бог взял!» Остается лишь неизбывное чувство вины, пусть и беспричинное, может, оттого особо тягостное.

— Куда увезли бабушку?

— Никуда.

— А это далеко? (Из разговора, подслушанного на поминках.)

Родители нынешней молодой бабушки уходят в вечное «никуда» с лицами, на которых застывает невыносимое отчуждение, не возникавшее даже в минуты открытой враждебности или нарочитого безразличия, когда в детстве случалось нашкодить. Уходят, оставляя жилплощадь, движимое и недвижимое имущество, холодно и безразлично закрывают глаза на то, что недавно стойко защищали от беспардонных притязаний «юной поросли». И оставляют своих седеющих дочерей перед вопросом: что же такое все эти зримые знаки преуспевания, звания и названия, дома, квартиры, вещи, деньги? Они ли будут материальным, вещественным доказательством их земного существования, более важным, чем дети и внуки?..

Непривычные эмоциональные переживания дает женщине этой поры и сознание, что она еще молода как бабушка, но уже отнюдь не как жена. Причем жена совсем не старого, полного сил и энергии мужчины, кому седина лишь прибавляет веса и привлекательности в глазах более молодых и энергичных искательниц солидного замужества. С возрастом и без того нелегкое искусство быть интересной, заботливой, желанной женой дается все большими усилиями.