Семейная реликвия. Ключ от бронированной комнаты - [52]

Размышления и воспоминания Андрея прервал очередной звонок по мобильнику, быстро вернувший его к ежедневным делам, к реальной жизни. За последние сутки таких звонков он услышал немало. Звонили ему и из Старого и из Нового Света, напоминая о себе, о сорванных по его вине за эти несколько дней их времяпрепровождения с Ольгой контрактах, о предполагаемых в результате таких срывов неустойках… В основном — клиенты и деловые партнеры. Одни явно напоминали о себе, другие требовали денег, третьи грозили даже невероятными санкциями. Он в принципе договорился почти со всеми, — взяв себя в руки и отбросив любовную эйфорию.

Кроме чисто коммерческих проектов — мало кто об этом знал — была у Андрея к тому же и большая работа, что называется, для души, которая требовала усилий, времени, кропотливого труда и энергии не меньше, чем все другие его дела. Он даже Ольге в порыве страсти, когда как сумасшедший рассказывал и рассказывал о себе и о своей жизни все, что только мог, и то не поведал об этом. Вот уже несколько лет Андрей писал книгу о своем отце. Это был его долг, как он считал, перед ним и перед самим собой.

Он хотел рассказать в ней о партизанском прошлом Бориса Курлика, о его многогранном художественном творчестве. В том числе и о героико-патриотической тематике, которая — он был уверен — потрясет художественный мир страны и получит, как и его модернистские полотна, самое широкое международное признание. Особенно обнаруженные им когда-то на даче в Сходне рассказывающие настоящую правду о войне сугубо реалистические произведения «Ненависть, спрессованная в тол», «Черная Грязь», «Командос» и другие, о существовании которых давным-давно знали воевавшие вместе с отцом в партизанском отряде в белорусских лесах ифлийцы, готовые в любой момент оказать любую помощь и поддержку Андрею, в чем он был абсолютно уверен. А это уже было немало. Вместе с книгой будут демонстрироваться на выставках в лучших художественных галереях мира — это-то он организует — полотна Бориса Курлика. Очень хотелось успеть все сделать к празднику Победы. Но нужно было поторапливаться. Времени оставалось в обрез. Особенно если учесть, что с каждым годом, удаляющим нас от той войны, подготовке к очередной годовщине, он знал это прекрасно и не понаслышке, во всех странах уделяли повышенное внимание, занимаясь этим даже на уровне первых лиц государств, в первую очередь антигитлеровской коалиции.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ Погром в фитнесе: заказчики и исполнители

— Надо же, почему-то никто и не предупредил, что клуб закроют сегодня. Даже объявления не повесили. А еще элитное заведение называется. Такой же бардак, как и везде. Хотя для них это нехарактерно. Всегда перед санитарным днем заранее даже по телефону звонили, предупреждали. Вот черт, — ругался в полный голос невысокий светловолосый крепыш, стоя с большой спортивной сумкой бордового цвета на плече у прозрачной двери входа в здание популярного фитнес-центра на Рублевке.

— Да че ты, собственно, так выступаешь, Димыч, успокойся, — отвечал тому другой постоянный и многолетний посетитель центра. — Написано же русским языком — «Санитарный день». Я тебе сейчас покажу эту вывеску. Да еще и извиняется администрация за причиненные нам неудобства. Так что напрасно ты волну погнал, приятель. Поехали лучше вместе сейчас со мной в «Губернский клуб». Он тут рядом. Оторвемся по полной программе.

— Понимаешь, я ехал сегодня не в «Губернский клуб» отрываться, а хотел в фитнесе как следует покачаться, в баньке попариться, поплавать немного, а вместо этого ты мне предлагаешь водку ехать жрать весь день. Я почти всю свою норму, учти, мой дорогой, давно выпил. Да, что ни говори, но как погибла только хозяйка нашего замечательного фитнеса, так здесь с каждым днем становится хуже и дороже. Хорошая она была все же баба. Энергичная, деловая, предприимчивая. А теперь все уже не так, за что ни возьмись. Нет, ты только подумай, ведь вчера же я был здесь. Что же эти паскуды не могли сказать мне, что ли? Или заранее объявление повесить?

— Ну и долго ты так выступать будешь, а, Димыч? Совсем терпение потерял, наверное? К кому ты обращаешь свои слова, ко мне, видимо? — проворчал его спутник, направляясь к расположенной невдалеке стоянке.

Посетителей к фитнес-центру подходило совсем немного. В основном постоянные клиенты, а больше клиентки, истово заботящиеся о своем здоровье и, конечно, о фигуре. Такие приходили с раннего утра и торчали здесь иной раз до самого вечера. Тренажеры, индивидуальные занятия с тренерами, бассейн, сауна, массаж, треп с приятельницами в баре за стаканчиком свежевыжатого сока, а вечерком итальянский ресторан с морепродуктами и фужером легкого сухого вина и бокалом минералки без газа — вот программа.

Обитательницы элитного Подмосковья молились своему идолу — 90-60-90. Выглядеть всегда «на миллион» — вот голубая мечта новых русских. Причем денег на себя, любимых, сегодняшнее поколение рублевских аборигенов не жалело. И времени, кстати, тоже. Да и сил.

— Без нашей Аллочки, к сожалению, уже нет здесь прежнего шарма, — вздыхали после ее смерти одни клиентки.