Семейная история. Книга 1 - [74]

Другие два Вахтера Лабинского магазина под присягою показали: Шнырев, – что требования парка на провиант он записывал по книге в расход и ассигновки писал на то количество, какое было обозначено в требованиях; и Трофимов, – что в Лабинский парк провианта отпускалось приблизительно от 8 до 10 четвертей в один раз и провиант этот весь забирался на подводы, а иногда нижние чины команды парка разбирали в магазине на руки.

Допрошенный вторично, по настоянию Рослякова и в присутствии его, Трофимов показал, что провиант отпускался иногда и по два раза в месяц, в первый раз от 8 до 10 четвертей и более, сколько во второй раз, не припомнит, и что провиант иногда забирался весь разом, а иногда часть оставалась в магазине и за ним нижние чины приходили после.

Но, принимавшие провиант фейерверкер Гаврилов и канониры Ранилов и Гребелев под присягою сказали, что провиант получали в месяц один только раз: круп не более четверти, а муки от 5 до 7-ми четвертей. Принятый провиант, по ассигновкам Смотрителей, в тот-же день вывозился из магазина. Нижние чины эти принимали провиант, по их словам двое – по 6-ти раз, а один – три раза. Кроме того, фейерверкер Гаврилов присовокупил, что провиант из магазина получали в мешках и кулях, и что у вахтера должна быть книжка, в которой приемщики росписывались в получении кулей; за ним, Гавриловым, осталось 5 кулей и 2 мешка.

Вахтер Трофимов, подтвердив показание Гаврилова о записи кулей, самой книжки не представил, объяснив, что она, как не нужная, уничтожена.

В доказательство того, что излишне показанный в расход по книге магазина на команду парка провиант оставался в магазине, Подпоручик Васильев, кроме выше изложенных, привел еще следующие обстоятельства:

а, В бытность его, Васильева, на другой день после самоубийства Мякотникова, в квартире Смотрителя Никифорова, последний сознавался ему, что он за излишне вытребованный провиант заплатил Мякотникову двести семьдесят руб. сереб.

И Б) Подсудимый Росляков, при встрече с Васильевым в лавке купца Сурина, в станице Лабинской, говорил ему: «зачем вы доносили о поступке Мякотникова, написали бы мне и я покончил бы дело;» причем советывал Васильеву; что Васильев провиант этот обязывается пополнить.

Но подсудимые Росляков и Никифоров при спросе их при следствии, объявление Васильева признали не справедливым; Хотя, по словам Рослякова, он и виделся с Васильевым в лавке купца Сурина, но спрашивал его о совершенно постороннем предмете; в подтверждение чего указал свидетелей, Чиновников – Артиллерийскаго ведомства Пикульского и Интендантского Ярмолкина.

Прикащик Сурина, мещанин Гридин, под присягою, показал, что Росляков и Васильев действительно в лавке у него вели между собою о чем-то разговор, при чем Росляков, упоминая о каком-то провианте, советовал Васильеву написать рапорт.

Надворный Советник Ярмолкин (состоит под судом за отпуск в лазарет недоброкачественнаго провианта), что хотя он и видел Рослякова и Васильева в лавках, – но, о чем они раговаривали, – не знает.

Коллежский Секретарь Пикульский, – что Рослякова и Васильева вместе никогда не видел.

Надворный Советник Никифоров, на очной ставке с Подпоручиком Васильевым, данной в военном суде, отозвался, что Васильев на другой день после смерти Мякотникова у него не был; а приходил на третий день и просил написать ему рапорт о желании Васильева пополнить перетребованный провиант на свой счет, и что содержание этого рапорта продиктовал ему, находившийся тогда у Никифорова, отставной чиновник Рыковский.

Подпоручик Васильев в этом не сознался, утверждая, что чиновника Рыковского вовсе не знает; Рыковский же, спрошенный под присягою, подтвердил объяснение Никифорова.

По прочтении выписки из дела, подсудимый Коллежский Ассесор Росляков подал в военно-судною коммисию рапорт, которым просил, в доказательство невиновности своей по настоящему делу, допустить его к очистительной присяге, для избавления себя от всякого подозрения.

В связи с обвинением подсудимых Рослякова и Никифорова в сделках с Мякотниковым, по делу представляются следующие обстоятельства, доказывающия, что по заведыванию и отпуску провианта из Лабинского магазина допущены были безпорядки и неправильныя действия, имевшия последствием значительный казенный ущерб.

1, На подступавшия в магазин от Лабинского парка требования и прилагавшиеся к ним аттестаты на прибывших будто бы нижних чинов не обращалось никакого внимания, не смотря на очевидную их подложность, так как к аттестатам, фальшиво составленным писарем Мякотниковым, прикладывались частныя печати и на некоторых из них одного калибра и содержания, тогда как по закону принятие подобных документов не дозволяется.

Аттестаты, как и самыя требования, большою частию писались собственноручно писарем Мякотниковым, почерк которого, по сознанию Рослякова, был хорошо ему известен. На требованиях, за подпоручика Васильева, по заключению военно-судной коммисии, сличавшей почерк, подписывался сам Мякотников. Наконец Смотрителя магазина, живя постоянно в Станице Лабинской, где был расположен и запасный парк, не могли не знать малочисленности нижних чинов в оном и не видеть из требований, что провиант требовался более, чем вдвое, против наличнаго состояния людей.