Семеро - [56]

Ночью Джем нарушает этот порядок, садясь рядом с лейтенантом, которая ухаживает за солдатом, находящимся в сознании, и еще двумя без сознания.

– Как они?

– Живы, – буднично отвечает лейтенант. – Пока.

– Что насчет него? – он показывает на солдата в сознании, того, у которого на шлеме вмятина.

– Не так радужно. Он едва говорит и почти не ест.

К его удивлению, солдат, о котором они говорили, уже забылся тревожным сном.

– А ты как?

– Нормально. Устала от полета и… – она запинается. – К утру я снова буду готова встать за штурвал.

– Хорошо. Кстати, меня зовут Джем, а тебя?

– Зачем тебе?

Джем собирается улыбнуться, но затем застенчиво прикрывает рот рукой.

– Потому что однажды один очень мудрый человек сказал мне: злиться на того, кого знаешь, труднее.

Непохоже, что этот аргумент ее убедил, но она все равно отвечает:

– Лейтенант Мазар. Нет, просто Мазар. Они наверняка уже лишили меня звания и прокляли за мои художества.

– Они знают, что случилось?

– Они знают достаточно, – отвечает она. – Очевидно, что мы их подвели. Детали не имеют значения.

Джем храбро пытается спасти разговор:

– В любом случае рад с тобой познакомиться. Хочешь есть?

– У нас пайки.

– А-а.

Наступает неловкое молчание, а затем Мазар произносит:

– Мне нужно отдохнуть.

Потерпев поражение, Джем возвращается на шаттл.

Мазар выжидает, чтобы убедиться, что Джем ушел, и лишь после этого с облегчением выдыхает. Она была уверена, что у него появились подозрения. Иначе зачем бы он пришел сюда и стал задавать вопросы?

Она его не понимает, а с тех пор, как Дельта разрушила ее мир, не понимает вообще ничего. Ясно только одно – она не может жить, если Дельта недовольна, и не может умереть, пока не найдет способ это искупить.

Закрывая глаза, она всегда видит обращенный к ней взгляд Дельты – двери в другой мир, мир бури и сумрака. Отдых сегодня ей не светит – теперь сон кажется не успокоением, а скорее источником угрозы.

Ее солдаты сломались под давлением. Не в силах совместить свой долг с осуждением Дельты, не в силах примириться с собой, не в силах действовать, они, парализованные, отбыли туда, где вечные сумерки.

Никто не должен так страдать, думает она. Никто.

Она встает, проверяет, действительно ли ушел Джем и не прячется ли он где-нибудь рядом. Никого – ни снаружи под люком, ни на крыле. На стоящем напротив водном шаттле отражаются огни, которые высвечивают лица болтающих о чем-то людей. Мазар их счастье непонятно, чужеродно, его следует изучать на расстоянии.

Она снова запечатывает люк и возвращается в свое кресло. Какое-то время экран в кабине пилота ее развлекает. Повторяются предупреждения о том, что навигация и коммы слетели, мерцающие рядом с тихими оповещениями о нормальной работе основных систем корабля.

Звукоизоляция не пропускает внутрь шум волн, и она выключает микрофоны. В тишине легко услышать дыхание товарищей. Они дышат спокойно и размеренно, лишь иногда задыхаясь от какого-нибудь очередного кошмарного видения.

Мазар чуть не падает на колени в молитве, взыскуя прощения, но осекается. Она не ждет, что ее за это простят, и даже если бы ей предложили, то она бы не приняла это прощение.

Они уже успокаиваются – трое солдат, погружающихся в более глубокий, естественный сон. Похоже, их дыхания подстроились друг под друга и обрели единый ритм – не синхронный, но взаимодополняющий, как поочередно накатывающие на берег волны.

Мазар снимает шлем. Ее попытка поставить его на ближайшую полку заканчивается неудачей. Пальцы дрожат, и шлем падает, со злым резким звуком ударяясь о пол, дважды подпрыгивает, катится дальше, и затем со скрежетанием останавливается.

Она быстро закрывает лицо руками. Горько текут слезы, трясутся плечи, потом дыхание начинает выравниваться, вдох, еще вдох, и все.

Она собирается, вытирает слезы и выпрямляется прислушиваясь. Теперь до ее ушей доносится лишь дыхание двух человек, более спокойное, как будто они – пара дайверов, исследующих неизведанные глубины. Постепенно оно затихает, уносимое введенным ею ядом. В темноте кажется, что они вместе куда-то бредут и уходят, оставляя Мазар в одиночестве.

Утром небесный корабль вновь отправляется в путь. Коммы не заработали, полностью разорванная связь с сетью не восстановилась. Это привело к следующему: корабль не может ни передавать, ни получать геоданные, но зато никто не в состоянии вмешаться в его ход удаленно. То есть если Рыцарь-Командор вдруг отменит все приказы, они и дальше будут пребывать в блаженном невежестве.

На шаттле Рила плюхается рядом с Дельтой. Суетливо подворачивает край плаща под плечо бессмертной. Таков уж рост у Дельты, что плащ не может прикрыть ее целиком. Рила уже не беспокоится о том, что у той будут торчать наружу ноги. Но рука Дельты высовывается из-под плаща, обнажая локоть, запястье и ладонь. Какое-то время Рила на нее смотрит, пытаясь решить, что же делать.

Ни Джем, ни Странник этого не замечают – один беспокойно что-то рассказывает, другой так же беспокойно слушает.

Рила просовывает пальцы Дельте под запястье, сначала одну руку, потом другую. Это не так-то просто, ее щеки покраснели от напряжения, но вскоре ей все удается. Подставляя плечи, Рила пытается положить руку Дельты себе на колени. Пыхтя, она отрывает ее от пола, но не может поднять до коленей. Рука снова падает, утаскивая Рилу за собой, и волосы назойливо лезут девочке в лицо, закрывая обзор.