Семен Дежнев - [9]
На обратном пути Григорий Истома побывал в Аугсбурге, в Германии и встречался там с учеными космографами. Беседуя с ними, он высказал мысль, что Северным морским путем можно достичь Китая и островов пряностей, то есть Молукк. Высказывание это стало, по-видимому, широко известно среди картографов и мореплавателей западноевропейских стран. Роберт Торн купец из Бристоля, обратился в 1527 году к королю Англии Генриху VIII с письмом, стараясь заинтересовать его поисками северного пути в восточные страны. «С небольшим числом судов можно открыть многое множество новых стран и королевств… причем для открытия их остается один путь, северный», — писал он.
Знаменитый западноевропейский картограф Герард Меркатор, живший в XVI веке, показывал на своей карте 1538 года Азию и Америку разделенными проливом, еще пока безымянным. Очевидно, он знал о рассказе Герасимова, возможно, по книге Павло Иовия. Однако у некоторых скептиков карта эта вызывала серьезные критические замечания. Английский исследователь Дж. Бейкер, автор интересной книги «История географических открытий и исследований» (у нас эта работа издавалась в переводе с английского в 1950 году), справедливо писал, что контуры побережья на карте Меркатора нанесены «только на основании догадок, что объясняется тем, что никто в Европе того времени не располагал ясными или хотя бы неясными представлениями об этих областях».
На итальянской карте, составленной Дж. Гастальди (1562), пролив уже получает имя Аниан. Название это было, вероятно, заимствовано из сочинений знаменитого путешественника Марко Поло. Находим мы Анван и на карте «Татарии» (как называли в Западной Европе Сибирь) Авраама Ортелия (1570).
Не будем касаться всех сумбурных и противоречивых страниц истории мировой картографии, связанных с загадочным проливом Аниан. Вокруг этого названия в свое время велось много споров. Для нас же важно другое — что послужило основанием для слухов об Аннане? Можно ли его идентифицировать с Беринговым проливом, разделяющим Азиатский и Американский материки? Если да, то можно ли согласиться с тем предположением, что еще задолго до открытия пролива русскими мореходами до Западной Европы доходили какие-то прямые или косвенные сведения о его существовании?
Не могли ли, скажем, получить сведения о проливе через североамериканских индейцев испанцы, плававшие из Мексики на Север, вдоль Тихоокеанского побережья еще в первой половине XVI века? В этот период снаряжалось несколько испанских экспедиций, ходивших этим маршрутом. Наиболее удаленной точки (всего лишь 41° с. ш.), соответствующей одному из прибрежных пунктов современной Северной Калифорнии достигла экспедиция Хуана Родригеса Кабрилло (1543 г.). В 1579 году знаменитый английский пират Фрэнсис Дрейк, ставший потом адмиралом королевского флота, предпринял грабительскую экспедицию к западным берегам американских владений в Испании. Но и ему удалось дойти только до 42° с. ш. Так что предположения о том, что испанцам или англичанам могли стать известными какие-то сведения о проливе, совершенно неубедительны.
В основе слухов об Аниане лежала прежде всего интуиция ученых и мореплавателей, подсказывавшая, что между двумя материками где-то на севере может и должен существовать пролив. Но эта версия не подкреплялась никакими реальными фактами. Представления об Аниане основывались на искаженных сведениях о каком-то реальном, но более южном проливе, о котором картографы знали со слов путешественников. Может быть это один из проливов между Японскими островами? В одном из западноевропейских сочинении мы находим такое описание Анианского пролива. В него впадает река, берега которой заросли деревьями, дающими плоды круглый год. На лугах пасутся буйволы и свиньи. В гавани стоят китайские корабли с товарами и т. п. Совершенно очевидно, что этот реальный Аниан никак не мог отождествляться с Беринговым проливом, с его голыми скалистыми берегами и льдами, покрывавшими его большую часть года. Прав академик Л.С. Берг, писавший: «Приурочение названия «Анианский» к проливу между Азией и Америкой не имеет за себя никаких разумных оснований и есть плод незнакомства с топографией Восточной Азии».
Но фантастические слухи об Аниане, о возможном пути через северные моря к богатым странам Востока манят алчных британских купцов. Они снаряжают новую экспедицию Пэта и Дэкмена с целью открытия северо-восточного, прохода. Но, пройдя за Вайгач, мореплаватели встретили неблагоприятную ледовую обстановку. Хотя и был конец июля, Карское море оказалось забито льдами. Английские моряки вынуждены были повернуть назад, ограничившись новым обследованием Баренцева моря. Было очевидно, что европейские суда того времени не могли считаться приспособленными для плаваний по полярным морям.
Проникали в воды, омывающие русский Север, корабли не только Англии, но и других западноевропейских морских держав. Голландский мореплаватель из Амстердама Биллем Баренц, веривший в существование Анианского пролива, также пытался открыть Северный морской путь в Китай. Он принимал участие в двух морских экспедициях, достигших Новой Земли, а в 1594 году проник через Вайгачский пролив в Карское море. Через два года он отправился в новое плавание в качестве главы экспедиции. Оно окончилось для голландских мореплавателей трагически. Корабль, затертый льдами, зазимовал у берегов Новой Земли. Здесь, путешественники провели в страшных лишениях тяжелую арктическую зиму, питаясь мясом убитых ими белых медведей и песцов и страдая от холода. Но и на следующее лето (1597) льды не рассеялись. Экипаж во главе с Баренцом вынужден был бросить неподвижный корабль, и, достигнув открытой воды, отправиться на двух утлых челноках в направлении материка. Пять участников экспедиции, в том числе и сам Баренц, погибли дорогой от истощения. Останки погибших мореплавателей похоронили в ледяной пустыне. Оставшиеся в живых добрались с невероятными трудностями до Колы.
Сын черниговского князя Всеволода Святославича, канонизированный Русской православной церковью, занимает особое место в отечественной истории. После установления на Руси монголо-татарского ига он прибыл в ставку хана Батыя для получения ярлыка на княжение. За отказ поклониться монгольским языческим святыням Михаил Всеволодович вместе с ближними боярами после жестоких мучений был казнён.
Эта книга об одном из интереснейших людей России конца XIX — начала XX в. — В. В. Верещагине, который по стечению обстоятельств больше известен как замечательный художник, чем тонкий, наблюдательный путешественник, писатель и публицист. Наблюдая жизнь других народов, изучая их культуру и искусство, В. В. Верещагин собрал богатейшую информацию по страноведению и этнографии. Яркие, тонкие впечатления художника легли в основу не только его картин, но и путевых заметок и очерков. Книга знакомит с жизнью, творчеством и путешествиями этого замечательного человека.Для широкого круга читателей.
Новый роман писателя-историка Л. Дёмина рассказывает о жизни и судьбе знаменитого российского землепроходца Ерофея Павловича Хабарова (?—1671).
После того, как 4 марта 1238 года в Ситской битве погиб князь Василько, Белоозеро, назначенное в удел его младшему сыну, отделилось и составило самостоятельное княжество. В это время Глебу едва исполнилось 14 лет. Много испытаний выпало на долю юного князя. Борьба с остатками языческих веровании и участие в княжеских усобицах, поездки в Орду и совместные с ханскими войсками походы против непокорных народов Кавказа – эти и другие события легли в основу нового романа известного писателя-историка.
Роман Л. Дёмина, посвящённый жизни известного авантюриста XVIII века Мориса Августа Беньовского (де Бенёва), увлекательно рассказывает о многочисленных приключениях этого самозваного барона. Метания героя по свету, встречи со многими историческими деятелями позволяют читателю окунуться в атмосферу далёкой эпохи.
В книге рассказывается об известных русских путешественниках по странам Востока О. А. и А. Г. Щербатовых, живших во второй половине XIX — начале XX в., и об их поездках по Сирии, Индии, Цейлону и Яве. Автор анализирует впечатления Щербатовых об их путешествиях, излагает критические оценки, данные путешественниками системе колониального управления, разбирает проекты смелых экономических преобразований в России, выдвинутые А. Г. Щербатовым.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В. К. Зворыкин (1889–1982) — человек удивительной судьбы, за океаном его называли «щедрым подарком России американскому континенту». Молодой русский инженер, бежавший из охваченной Гражданской войной России, первым в мире создал действующую установку электронного телевидения, но даже в «продвинутой» Америке почти никто в научном мире не верил в перспективность этого изобретения. В годы Второй мировой войны его разработки были использованы при создании приборов ночного видения, управляемых бомб с телевизионной наводкой, электронных микроскопов и многого другого.
Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.
Та, которую впоследствии стали называть княжной Таракановой, остаётся одной из самых загадочных и притягательных фигур XVIII века с его дворцовыми переворотами, колоритными героями, альковными тайнами и самозванцами. Она с лёгкостью меняла имена, страны и любовников, слала письма турецкому султану и ватиканскому кардиналу, называла родным братом казацкого вождя Пугачёва и заставила поволноваться саму Екатерину II. Прекрасную авантюристку спонсировал польский магнат, а немецкий владетельный граф готов был на ней жениться, но никто так и не узнал тайну её происхождения.
Один из «птенцов гнезда Петрова» Артемий Волынский прошел путь от рядового солдата до первого министра империи. Потомок героя Куликовской битвы участвовал в Полтавской баталии, был царским курьером и узником турецкой тюрьмы, боевым генералом и полномочным послом, столичным придворным и губернатором на окраинах, коннозаводчиком и шоумейкером, заведовал царской охотой и устроил невиданное зрелище — свадьбу шута в «Ледяном доме». Он не раз находился под следствием за взяточничество и самоуправство, а после смерти стал символом борьбы с «немецким засильем».На основании архивных материалов книга доктора исторических наук Игоря Курукина рассказывает о судьбе одной из самых ярких фигур аннинского царствования, кабинет-министра, составлявшего проекты переустройства государственного управления, выдвиженца Бирона, вздумавшего тягаться с могущественным покровителем и сложившего голову на плахе.