Семен Дежнев - [32]
Промышленные люди вели также оживленную меновую торговлю с местными жителями: якутами, эвенками, юкагирами. Русские предлагали в обмен на пушнину бисер, стеклянные разноцветные бусы (одекуй), металлическую утварь, топоры и слитки металла, которые могли пойти на выделку оружия. Пользовалась спросом и мука. Поэтому всякая экспедиция, отправлявшаяся и на промысел, брала с собой значительные запасы этих товаров для обмена. В торговле с якутами постепенно стала практиковаться и оплата деньгами, тогда как в торговле с кочевыми северными племенами сохранялся натуральный обмен. Он был выгоден промышленникам. Шкурку соболя можно было выменять за одну стрелу или нож, а за топор брали не менее двух шкурок.
Власти категорически запрещали продавать «иноземцам» всякого рода оружие, как холодное, так и огнестрельное, а также боеприпасы. Запрет распространялся на пищали, порох, свинец, сабли, копья, панциры и т. п.
Однако торговые и промышленные люди нередко нарушав этот запрет и рисковали ради выгоды. Оружие ценилось высоко, и за него можно было получить много
"Иногда в экспедицию промышленников вкладывались и государственные средства. И перед такими экспедициями ставилась двоякая цель — как открытие и присоединение новых земель с объясачиванием их населения, так и пушной промысел. Так, воевода Францбеков оказывал содействие и помощь в снаряжении амурской экспедиции Ерофея Хабарова. Он же снабдил хлебом и ссудил деньгами «на подъем» Юшка Селиверстова, отправившегося с экспедицией на северо-восток. Добыча таких экспедиций делилась между казной и промышленниками. Казне доставалось до 2/3 добычи. В роли организаторов промысловой экспедиции выступали и служилые люди. Среди таких можно назвать, например, Михаила Стадухина. Не получая государева жалованья, он в течение двенадцати лет возглавлял экспедицию, побывавшую на Индигирке, Колыме, Анадыри, Пенжине, Гижиге и Охотском побережье. Вообще фигуру промышленного человека подчас трудно отделить от служилого человека, как затруднительно четко разделить деятельность правительственных и частных промысловых экспедиций. К отрядам служилых людей, направлявшихся для сбора ясака и приискания новых земель, обычно приставали промышленники. Промыслами и меновой торговлей с аборигенами занимались и казаки, находившиеся на службе. Таким образом служилый человек становился одновременно и промышленником. В свою очередь, и начальники промысловых отрядов, особенно в том случае, если они получали от властей помощь и содействие, выполняли разные официальные поручения — доставляли почту в ясачные зимовья, ходили на непокорные племена, собирали сведения о новых землях и реках. Так промышленный человек становился и служилым.
Трудности с доставкой хлеба в Якутию заставили власти воеводства уделить внимание и развитию хлебопашества в самом крае. Первые русские крестьянские земледельческие хозяйства возникают в 40-50-е годы на верхней Лене. Одним из первых ленских хлебопашцев становится Ерофей Павлович Хабаров. В 1641 году имел в устье Куты около 26 десятин распаханной земли, а также соляные варницы, используя наемную рабочую силу. Затем началось освоение других сельскохозяйственных районов: в устье Киренги, по притоку Алдана Амге и в устьях ленских притоков Витима и Пеледуя. Земледелие обычно сочеталось с разведением крупного рогатого скота и домашней птицы. В окрестностях Якутска пашенных земель не было ввиду неблагоприятных природных условий, которые при тогдашней технике земледелия преодолеть не удавалось.
Однако на протяжении всего XVII века земледельческие хозяйства составляли на обширной территории Якутии лишь крохотные островки. К концу века за всеми крестьянскими дворами числилось менее одной тысячи десятин, а местный хлеб покрывал лишь около 30 процентов всех потребностей гарнизона. Но все же первый шаг к развитию земледелия на Лене был сделан. Выращивались овес, рожь, овощи. Во второй половине века к земледелию (особенно на Амге) начинают приобщаться и якуты. Заинтересованное в развитии сельского хозяйства в крае правительство оказывало крестьянам-переселенцам безвозмездную помощь, предоставляя лошадь, сошники для сохи. Иногда крестьянин получал и корову.
Техника земледелия была низкой. Повсеместно практиковалась двухпольная система — чередование пашни и пара. Крестьянам приходилось сталкиваться с непривычными и сложными природно-климатическими условиями, частыми наводнениями в речных долинах, поздними весенними и ранними осенними заморозками. Все это обусловливало низкую урожайность. Из-за частых неурожаев тяжести феодальных повинностей, положение основной части крестьянства было тяжелым. Хотя в его среде выделялась и небольшая прослойка зажиточных хозяев владевших десятками десятин пашни, десятками голов лошадей и рогатого скота. В таких хозяйствах широко применялся наемный труд.
Точную численность русского населения края на основании имеющихся документов определить трудно. Учету, да и то неполному, подвергались только мужчины. Авторы «Якутии в XVII веке» определяют численность мужчин на конец века (включая и детей) примерно в 1400–1500 человек. Эта весьма приблизительная цифра не учитывает не подлежавших регистрации гулящих и промышленных людей. Значительную массу русских людей составляли выходцы из Поморья, района Великого Устюга и Перми. Видимо, среди тех, кто указывался в документах, русскими, оказывалось и некоторое количество коми-зырян и коми-пермяков. Среди якутских служилых людей встречались казаки с прозвищами Зырян, Пермяк. Выходцев из других областей было значительно меньше. Попадали на Лену и ссыльные, осужденные за разные уголовные и политические преступления, а также военнопленные. Они либо устраивались на службу, либо занимались земледелием и ремеслом. Общая численность ссыльных на Лене в XVII веке была невелика, и они не оказывали какого-либо существенного влияния на развитие края.
Сын черниговского князя Всеволода Святославича, канонизированный Русской православной церковью, занимает особое место в отечественной истории. После установления на Руси монголо-татарского ига он прибыл в ставку хана Батыя для получения ярлыка на княжение. За отказ поклониться монгольским языческим святыням Михаил Всеволодович вместе с ближними боярами после жестоких мучений был казнён.
Эта книга об одном из интереснейших людей России конца XIX — начала XX в. — В. В. Верещагине, который по стечению обстоятельств больше известен как замечательный художник, чем тонкий, наблюдательный путешественник, писатель и публицист. Наблюдая жизнь других народов, изучая их культуру и искусство, В. В. Верещагин собрал богатейшую информацию по страноведению и этнографии. Яркие, тонкие впечатления художника легли в основу не только его картин, но и путевых заметок и очерков. Книга знакомит с жизнью, творчеством и путешествиями этого замечательного человека.Для широкого круга читателей.
Новый роман писателя-историка Л. Дёмина рассказывает о жизни и судьбе знаменитого российского землепроходца Ерофея Павловича Хабарова (?—1671).
После того, как 4 марта 1238 года в Ситской битве погиб князь Василько, Белоозеро, назначенное в удел его младшему сыну, отделилось и составило самостоятельное княжество. В это время Глебу едва исполнилось 14 лет. Много испытаний выпало на долю юного князя. Борьба с остатками языческих веровании и участие в княжеских усобицах, поездки в Орду и совместные с ханскими войсками походы против непокорных народов Кавказа – эти и другие события легли в основу нового романа известного писателя-историка.
Роман Л. Дёмина, посвящённый жизни известного авантюриста XVIII века Мориса Августа Беньовского (де Бенёва), увлекательно рассказывает о многочисленных приключениях этого самозваного барона. Метания героя по свету, встречи со многими историческими деятелями позволяют читателю окунуться в атмосферу далёкой эпохи.
В книге рассказывается об известных русских путешественниках по странам Востока О. А. и А. Г. Щербатовых, живших во второй половине XIX — начале XX в., и об их поездках по Сирии, Индии, Цейлону и Яве. Автор анализирует впечатления Щербатовых об их путешествиях, излагает критические оценки, данные путешественниками системе колониального управления, разбирает проекты смелых экономических преобразований в России, выдвинутые А. Г. Щербатовым.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
Книга является наиболее полным и серьезным историко-географическим исследованием одного из крупнейших княжеств Древней Руси, охватывавшего земли от Чернигова на западе до Коломны и Рязани на востоке. Книга включает неопубликованную диссертацию выдающегося специалиста по исторической географии (1976) А. К. Зайцева, а также статьи из малотиражных сборников по истории населенных пунктов, входивших в состав Черниговского княжения. Издание содержит составленные автором карты и сводную итоговую карту, подготовленную В.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В. К. Зворыкин (1889–1982) — человек удивительной судьбы, за океаном его называли «щедрым подарком России американскому континенту». Молодой русский инженер, бежавший из охваченной Гражданской войной России, первым в мире создал действующую установку электронного телевидения, но даже в «продвинутой» Америке почти никто в научном мире не верил в перспективность этого изобретения. В годы Второй мировой войны его разработки были использованы при создании приборов ночного видения, управляемых бомб с телевизионной наводкой, электронных микроскопов и многого другого.
Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.
Та, которую впоследствии стали называть княжной Таракановой, остаётся одной из самых загадочных и притягательных фигур XVIII века с его дворцовыми переворотами, колоритными героями, альковными тайнами и самозванцами. Она с лёгкостью меняла имена, страны и любовников, слала письма турецкому султану и ватиканскому кардиналу, называла родным братом казацкого вождя Пугачёва и заставила поволноваться саму Екатерину II. Прекрасную авантюристку спонсировал польский магнат, а немецкий владетельный граф готов был на ней жениться, но никто так и не узнал тайну её происхождения.
Один из «птенцов гнезда Петрова» Артемий Волынский прошел путь от рядового солдата до первого министра империи. Потомок героя Куликовской битвы участвовал в Полтавской баталии, был царским курьером и узником турецкой тюрьмы, боевым генералом и полномочным послом, столичным придворным и губернатором на окраинах, коннозаводчиком и шоумейкером, заведовал царской охотой и устроил невиданное зрелище — свадьбу шута в «Ледяном доме». Он не раз находился под следствием за взяточничество и самоуправство, а после смерти стал символом борьбы с «немецким засильем».На основании архивных материалов книга доктора исторических наук Игоря Курукина рассказывает о судьбе одной из самых ярких фигур аннинского царствования, кабинет-министра, составлявшего проекты переустройства государственного управления, выдвиженца Бирона, вздумавшего тягаться с могущественным покровителем и сложившего голову на плахе.