Он замолчал.
— Я ее понимаю, — чуть слышно произнесла Реган.
Чейз поднял глаза.
— Правда? Это очень по-женски. На мои упреки Ларисса всегда отвечала, что материнский инстинкт сильнее всего на свете. Не думаю, что наберется много мужчин, которые чувствовали бы нечто похожее к своим детям.
— Согласна, — спокойно ответила Реган. — Женщина начинает любить ребенка задолго до его рождения. А к мужчине любовь приходит, только когда ребенок рождается. Если…
— Если вообще приходит. Ты это хотела сказать?
— Да, но к тебе это никак не относится.
— Я знаю. — Он сделал еще глоток минеральной воды. От волнения в горле сделалось сухо. — И все же Ларисса обязана была сказать мне правду. Пойми меня правильно: я всей душой люблю Фиби и не представляю себе жизни без нее, но видеть, как умирает твоя жена… А ведь у нее был выбор.
Увидев, как заблестели глаза Чейза, Реган решила промолчать.
— Она предпочла умереть, — с надрывом в голосе воскликнул он и почти сразу глухо добавил: — Прости.
— Нет, не извиняйся. Это моя вина. Мне не следовало приставать тебе с расспросами. Мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через такие страдания.
Чейз увидел искреннюю заботу в ее глазах, и ему стало легче. Она не такая уж деловая женщина, какой хочет казаться. В душе она очень чувствительна.
Он немного рассказал ей о дочери, а она ему — о сыновьях. И как только ее глупый муженек мог бросить такую прекрасную женщину? Загадка! Будь Ларисса жива, он никогда бы ее не оставил.
По словам Реган, ее старший сын увлекался всем, что связано с Римом.
— Его отец из Рима, и я подозреваю, что у Уилла сложилось неправильное впечатление об этом городе. Он считает, что Рим остался таким же, как во времена гладиаторов. Я убеждала его, что это не так, но…
— Он сейчас там живет?
Реган запнулась.
— Джек? Не имею ни малейшего представления. Где-то в Италии.
— Ты с ним совсем не общаешься? Она кивнула.
— Когда он, собрав свои вещи, бросил нас, то просто исчез. Я искала его везде, где было возможно. Очевидно, ему очень не хотелось, чтобы его нашли. И с тех пор ни разу не объявился, впрочем, я этому только рада. Мне повезло, что не пришлось судиться с ним за детей, как это происходило у моей подруги. Вот уж натерпелась, бедняжка! Да, муж меня бросил, но со мной мои мальчики. — Реган перевела дух и продолжила: — Они совершенно не скучают по нему, потому что когда он ушел, они были совсем крошками. И хотя у них много друзей, а неполные семьи давно уже не редкость, они тем не менее чувствуют, что чего-то важного в их жизни нет. — Она посмотрела на часы. — Уже поздно. Мне пора домой.
— Ты не закончила еду.
— Я наелась. Все было очень вкусно. Спасибо. У меня еще есть работа на вечер. Я тебе говорила про новый контракт?
Он кивнул.
— Я вызову такси и провожу тебя до дома.
— Нет, спасибо. Ты оставайся и спокойно доужинай. Я на машине, она тут недалеко и… Она запнулась и замолчала.
— Ты не хочешь, чтобы я знал, где ты живешь?
Краска залила ее лицо.
— Дело не в тебе, а во мне. — Реган указала рукой на тарелки. — Обычно я так не поступаю.
— Не ешь много? Но мне кажется, мы уже с тобой это выяснили.
Она обвела рукой вокруг себя.
— Не хожу по ресторанам. Когда не работаю, я провожу время с детьми. У меня ни на что больше не остается времени.
— Ты не общаешься с друзьями?
Она выдержала короткую паузу, а потом прямо ответила:
— Общаюсь. Но мы с тобой не друзья. Мы познакомились лишь сегодня и скорей всего больше никогда не увидимся.
Чейз отвернулся. Он сам не понимал, почему его так расстроили слова женщины, он ведь не собирался заводить с ней длительных отношений.
Да, она красива, но дело не в этом. Или лучше сказать, дело не только в этом. По какой-то непонятной причине ему было хорошо с ней. Он мог о чем угодно и без всякого напряжения разговаривать с ней. Мог рассказывать ей о Лариссе.
Но, видно, Реган не жаждет стать его другом. Она даже не намерена еще раз увидеться с ним. Подавив вздох разочарования, он повернулся в тот момент, когда она вытаскивала кредитку из кошелька.
— Не надо, — махнул он рукой. — Я остановился в этом отеле и уже распорядился, чтобы еду записали на мой счет.
Она убрала кошелек.
— Спасибо.
После ужина Реган уже не выглядела такой бледной, как раньше. Да, он беспокоился за нее, но признаваться в этом не собирался. Женщина умело в одиночку вела бизнес и домашнее хозяйство, так что глупо думать, будто она нуждается в помощи или сочувствии. И все-таки ему так хотелось предложить ей свою помощь!
Легкий румянец на щеках был ей к лицу. Глаза, казалось, заблестели еще ярче.
— Позволь мне хотя бы оставить тебе мой номер телефона. — Он потянулся к карману пиджака.
— Нет! — Реган убежденно покачала головой. — В этом нет необходимости. У меня нет времени ходить куда-то.
Чейз все же достал визитку, отчаянно желая, чтобы она приняла ее. И тогда у них будет шанс снова увидеться. Можно, конечно, по городскому телефонному справочнику узнать, где она работает, но это уже будет выглядеть как насилие с его стороны. А насилие всегда порождает отторжение.
— Я тоже не хожу никуда, но хочу, чтобы у тебя был номер моего телефона. На всякий случай.
