Семь с половиной уроков о мозге - [30]

Я не хочу сказать, что разум человека — это чистая доска и мы можем стать лишь такими, какими нас сделает окружающая среда, словно у нас и вовсе нет врожденных качеств. Такой разум мог бы зародиться внутри того воображаемого мозга, который мы во втором уроке назвали «мясной рулет», где любой нейрон связан с каждым из других нейронов. Я также не пытаюсь сказать, что люди появляются на свет с уже сформированным мозгом и что из этого можно сделать вывод о существовании одного-единственного, универсального способа мышления. Такое мышление могло бы сформироваться в другом воображаемом виде мозга — «швейцарском ноже»[67], состоящем из отдельных слагаемых, каждая из которых ответственна за конкретную функцию. Я хочу подтолкнуть вас к мысли о наличии третьего варианта. Мы приходим в этот мир с базовым «планом развития» мозга, и этот план может реализовываться разными путями и приводить к формированию разных вариантов мышления.

Для людей возможность формирования различных способов мышления невероятно важна, потому что разнообразие имеет первостепенное значение для выживания вида[68]. Одной из идей Чарльза Дарвина (что свидетельствует о его выдающейся проницательности) была идея о том, что многообразие — это необходимое условие для работы естественного отбора. Если окружающая среда радикально меняется, например существенно сокращается кормовая база или чрезмерно повышается температура воздуха, то вид, не отличающийся разнообразием, рискует исчезнуть с лица земли. У вида с большим разнообразием в случае катастрофы больше шансов остаться в живых. Выживут те существа, которые сумеют адаптироваться к новой среде. Принципы, которые обнаружил Дарвин, изучая разнообразие строения животных, применимы и к психической деятельности человека. Если бы мышление было одинаковым у всех, то никто из нас, окажись мы в неблагоприятных условиях, вероятно, не выжил бы. К счастью, человечество отличается большим разнообразием типов нервной деятельности, причем как внутри одной культуры, так и при сопоставлении различных культур, поэтому можно предположить, что у нашего вида способность выживать хорошо развита. Изменчивость обеспечивает нашу способность совершенствоваться.

Несмотря на то что разнообразие является нормой и счастливой особенностью человечества, нам, его представителям, от этого не всегда легко. Идея, согласно которой существует одна-единственная, универсальная человеческая натура, гораздо более удобна для понимания, нежели представление, что различных типов человеческой натуры может быть бесконечное множество. Даже признав, что существуют различные типы личности, ученые обычно стараются смягчить эту разницу, разделив их на категории. Людей распределяют по «коробочкам» с очень обобщенными названиями. Одних определяют как дружелюбных, других — как сухих, неприветливых. Некоторых считают доминирующими, кого-то — склонными к заботе об окружающих. В одних культурах индивидуальное важнее коллективного, в других — наоборот. Каждая «коробочка»-категория представляет одну из отличительных черт личности, кажущуюся универсальной, и ученые используют эти категории, чтобы классифицировать виды сознания.

Возможно, вы когда-нибудь видели тесты на определение особенностей человека, цель которых — собрать информацию об испытуемом, чтобы причислить его к одной из категорий, или вышеназванных «коробок». В качестве яркого примера можно назвать MBTI, или тест Майерс — Бриггс[69][70] на определение типа личности, относящий людей к одной из 16 групп в соответствии с их отличительными чертами. Делается это для того, чтобы выяснить, к какой группе относится испытуемый, и помочь ему достичь успехов в карьере. К сожалению, научная обоснованность MBTI весьма сомнительна. В этих тестах, как и во многих ему подобных, человека обычно спрашивают, что он думает о себе, но его ответы, согласно результатам исследований, могут не соответствовать тому, как он на самом деле ведет себя в повседневной жизни. Лично я предпочитаю распределение, которое проводится в Хогвартсе. Групп там всего четыре, и отбор довольно жесткий. (Меня зачислили в Когтевран[71].)

Ученые пробуют также классифицировать разнообразие типов организации психики, пытаясь провести грань между нормальностью и ненормальностью. Но проблема в том, что «нормальный» — понятие относительное. Например, в официальном каталоге психических расстройств, составляемом Американской ассоциацией психиатров, в течение многих лет значилась гомосексуальность. Сейчас многие люди считают существование разных сексуальных ориентаций, идентичностей и гендеров нормой. (Мы всё еще впихиваем разнообразие в различные категории, но начало переменам уже положено.)

Разделение на типы и присвоение им тех или иных названий — это попытка выявить черты, общие для всех представителей человеческого рода. Может показаться, что если я, вы, фермер из Буэнос-Айреса, владелец магазина в Токио и представитель народа химба в Намибии, пасущий коз, принадлежим к одному виду, то и наш разум должен быть идентичным. Некоторые ученые даже пытаются отыскать в нашем мозгу нейронные цепи, отвечающие за регулирование каждой из так называемых универсальных особенностей. А заметив похожую цепь в мозгу не человека, а какого-либо другого животного, специалисты спешат сделать вывод, что у психики этого животного есть то же свойство, которое дает эта цепь человеку. Так мир становится чуть удобнее, понятнее, словно нам удалось сделать шаг вперед в понимании того, как эволюционировала человеческая натура.