Семь преобразующих языков - [7]
Мы: НБС? Почему НБС?
Участница: Нытье, брехня и стоны.
В другом месте мы услышали вариант БМВ — «брехня, муть и ворчание».
Главный герой фильма «Тысяча клоунов», Мюррей, говорит: оказывается, если подойти к случайному прохожему или к выбранному наугад коллеге и сказать ему: «Извини», по его ответу станет ясно, сколько он накопил обид и огорчений и как давно уже подсознательно ждет, чтобы хоть кто-то перед ним извинился. Трудно судить, насколько верна эта мысль, но мы можем утверждать со всей уверенностью: спроси человека, что помогло бы ему лучше работать и расти, и на тебя обрушатся жалобы и критика, зачастую в сочетании с тщетными пожеланиями и несбыточными надеждами: «Если б только… — хотел бы я… — когда бы хоть раз… — почему мы (он, она) никогда не…?»
Кто-то говорит это, удивленно качая головой, кто-то с возмущением, кто-то устало. Мы слышим эти рассуждения от людей, которые любят свою работу, ненавидят свою работу, испытывают к ней смешанные чувства, от блестящих профессионалов и не слишком успешных сотрудников, от тех, кто недавно пришел на первое место работы, и тех, кому уже недалеко до пенсии. Виноваты начальники, подчиненные, коллеги, «все мы», порой даже «я сам».
Конкретное содержание ваших мыслей может совпадать с приведенными примерами, а может оказаться принципиально иным. Но в любом случае все мы отлично видим и хорошо запоминаем причины, которые препятствуют нашему росту и развитию на работе, и упражняемся в самом непродуктивном способе разбираться с ними — в жалобах.
Привычка рассказывать о невыносимом «том» и невыносимом «этом» стала для многих из нас второй натурой, и мы уже сами не замечаем, как это происходит. Недавно мы проводили семинар с менеджерами среднего звена, один из участников подошел к нам в перерыве и сказал, что мы были совершенно правы насчет непрерывных жалоб на рабочем месте. «Я придумал шутку, которая может проиллюстрировать вашу мысль, — сказал он. — В чем разница между собакой и подчиненным?» — «О’кей, — ответили мы, видя, как подтягивается группка других участников, желавших услышать шутку. — Так в чем разница?» — «Разница в том, — сказал он, — что, если взять собаку на работу, она перестанет скулить». Его коллеги захихикали, закивали, и мы вынуждены были заметить, что эта шутка о нытиках сама по себе — нытье. Такая форма языка очень распространена, хотя ее, разумеется, легче заметить у другого, чем у себя.
Но те, кто ее замечает, чувствуют, как угнетает вездесущее нытье. Вот что нам рассказал один из таких людей:
У нас сложилась группа очень талантливых, умных и веселых сотрудников. Они долго работали вместе и довели до высочайшей степени искусство брюзжания. Они такие умные, так умело опускают всех. И это оказалось заразно, присоединились все. Должен признаться, это в самом деле увлекательно, как шоу Дэвида Леттермана или Говарда Стерна, — в небольших дозах. Но в качестве основной темы для разговора это ужасно депрессивно, ведь в сухом остатке мы получаем крайне пессимистичный, даже циничный взгляд на вещи: все у нас вкривь и вкось и нет никакой надежды на перемены к лучшему.
Язык жалоб, пустых надежд и безнадежности чрезвычайно распространен (но, разумеется, он отнюдь не входит в число семи языков, которые мы предлагаем для личного роста и осознанного лидерства). В отличие от наших семи, такой язык вовсе не редкость, не требуется языковой лидер, который бы тщательно его насаждал и культивировал. Нет, брюзжание растет само по себе и процветает повсюду — как сорняк. Этот язык хорошо себя чувствует практически в любой рабочей среде, независимо от того, показывает ли компания высокие результаты или действительно отстает — все равно мы услышим ворчание. Главная проблема в том, что такие формы языка ничего не меняют. Они замкнуты сами на себя. Кое-какая польза от жалоб и тщетных пожеланий есть: они дают возможность выпустить пар, человек уже не чувствует себя одиноким в своем разочаровании, возмущении или досаде, если ему удается найти союзников, разделяющих его негативное мнение о ком-то или о чем-то (чаще о ком-то: «По-моему, она полная дура. Ты тоже думаешь, что она дура? Вот и классно, мы оба считаем ее дурой»). Но дальше этого дело обычно не идет.
Потенциал жалобы
Так зачем же мы тратим время, напоминая вам об этой форме речи? Затем, что мы считаем важным обратить внимание на жалобы, посмотрев на них под новым углом. Мы видим здесь неиспользуемый потенциал. Хотя сама по себе эта форма языка ничего не меняет, в ней прячется семя совсем другой формы. Жалобная речь заслуживает внимания, кроме всего прочего, из-за своей страстности. Где присутствует страсть, там есть и надежда на преображение. Мы уверены, что язык жалобы можно переформатировать, направить в нужное русло, поскольку в нем есть элемент, необходимый для преобразования действительности. Никто не станет жаловаться на то, что его не волнует, — вот в чем дело. Под бурной поверхностью жалоб течет глубокая река неравнодушия: мы говорим о том, что нам всего дороже, чему мы наиболее преданны. Так что мы вовсе не призываем отказаться от языка жалоб (неразумно отказываться от того, во что люди вкладывают столько энергии). Сколь странно ни прозвучит наш призыв, мы хотим, чтобы лидеры культивировали такие контексты, в которых сотрудников
Современные руководители и их команды зачастую сталкиваются с проблемой крайне тяжелого внедрения перемен в организации. Люди сопротивляются любым изменениям – даже если всем сердцем их поддерживают. Исследования в этой области показывают, что проблема перемен зачастую не является проблемой воли. Основной трудностью становится устранение разрыва между тем, чего мы хотим и тем, на что мы действительно способны. Авторы этой книги, более 30 лет изучающие в Гарварде проблемы человеческого развития, подробно показывают, как вы можете преодолеть «иммунитет к переменам» и повести свою компанию вперед. На русском языке публикуется впервые.
Николай Иванович Зибер (1844–1888) ― популяризатор Рикардо и Маркса, ставший марксистом еще до появления марксизма, знаток первобытной экономической культуры, предвосхитивший экономическую антропологию, критик маржинализма до его триумфа. В антологии представлены тексты разных лет о биографии и теоретическом наследии Зибера, опубликованы редкие архивные материалы и письма. Составители антологии выражают надежду, что сборник сформирует базу, на основе которой возможно по-новому оценить вклад Зибера в политическую экономию, марксизм, экономическую антропологию, а также быстрее и четче реконструировать различные контексты той эпохи.
Вы никогда не задумывались, почему мы можем позволить себе гораздо больше одежды, чем наши деды, но не дом, в котором ее хранить? Почему цена бензина может удвоиться за несколько месяцев, а падает гораздо медленнее? Почему правительства тех или иных стран игнорируют одни ужасные конфликты, происходящие на планете, но не стесняются вмешиваться в другие? За всем этим стоит экономика. Даршини Дэвид предлагает нам проследить за путешествием по земному шару одного доллара. Сегодня экономика США составляет меньше четверти мировой, но 87% сделок, заключаемых в иностранной валюте, совершаются именно в американской валюте – в долларах.
«Капитал» – главный труд немецкого экономиста и политического деятеля Карла Маркса, несомненно, оказавший влияние на мировую историю. Данное издание – это основные положения и идеи содержащиеся в «Капитале», обработанные немецким экономистом и политиком Ю. Борхардтом. Как отмечает сам Борхардт, ему «удалось передать теорию учения в правильной форме», что «дает ключ непосвященному или новичку к ее пониманию». Книга будет интересна как специалистам, так и всем интересующимся вопросами социально-экономических теорий.
Вопреки дифирамбам французских энциклопедистов, а также мнению многих деятелей науки и культуры, живших в разные времена и считающих человека венцом творения, homo sapiens сам по себе не является идеальным и, к сожалению, все больше отдаляется от библейских стандартов. В наше время охваченные страстью потребительства люди далеко не всегда сознают, что творят. Ведь и современный кризис, как известно, стал следствием циничного прагматизма, а точнее, превысившей все пределы элементарной человеческой жадности руководителей банковских корпораций, которые в погоне за прибылью безответственно предоставили кредиты неспособным к их оплате потребителям.
Захватывающая история о рождении и гибели американской автопромышленности: о гордыне, упущенных возможностях, недооценке японских производителей и вкусов граждан, несостоятельности корпоративной культуры. Чем история заканчивается? Для спасения легендарных брендов Обама вынул из карманов американских налогоплательщиков 100 миллиардов долларов — этой суммы хватило бы, чтобы купить все седаны и пикапы, имевшиеся на американском рынке в первой половине 2009 года.Лауреат Пулитцеровской премии Пол Инграссия пишет увлекательную историю о людях, идеях, ошибочных и гениальных решениях, драматизме профсоюзной политики.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.