Семь «почему» российской Гражданской войны - [19]

На выбор в пользу белых армий, очевидно, влиял фактор красного террора, произвол на местах, ассоциировавшийся с большевиками (хотя они не всегда были за это ответственны, особенно в период 1917 – первой половины 1918 г.). От террора и произвола страдали как сами офицеры, так и их семьи. В 1918 г. в имении Горки Могилевской губернии была убита и сожжена Елена Константиновна Дитерихс – родная сестра видного военачальника, в будущем одного из лидеров Белого движения генерала М.К. Дитерихса[123]. У будущего участника Белого движения полковника К.Л. Капнина в начале 1918 г. красными были убиты дядя и двоюродные братья, сам Капнин вместе с братом был вынужден скитаться по горам, сидел в новороссийской тюрьме и едва не погиб[124]. Как отмечал он сам, «чувство долга офицера и гражданина звало туда на поля битв в ряды добровольцев, дерущихся за Родину»[125]. У штабс-капитана А.В. Туркула (впоследствии генерала, начальника Дроздовской дивизии) в конце 1917 г. в столкновении с красными матросами в Ялте погиб брат, тоже офицер, находившийся в госпитале после ранения. В итоге Туркул приобрел известность как один из самых кровожадных белых командиров, беспощадно истреблявший пленных большевиков. Ненависть таких офицеров к большевикам приобретала личный мотив, а определяющим порой становилось чувство мести.

Добровольческая армия, ставшая основой антибольшевистских формирований Юга России, была создана несколькими группами офицеров Генерального штаба, сложившимися еще до большевистского переворота. Основу армии составила организация генерала М.В. Алексеева. Второй организационной составляющей стала группа офицеров – участников выступления генерала Л.Г. Корнилова, позднее оказавшихся в заключении в Быхове и выпущенных оттуда по приказу генерала Н.Н. Духонина. Разными путями они пробрались из Быхова в Новочеркасск, где с ноября 1917 г. под прикрытием донской казачьей власти во главе с атаманом, генералом от кавалерии А.М. Калединым начали формировать новую армию. Каледин, Алексеев и Корнилов образовали своеобразный триумвират вождей, руководивших антибольшевистским движением на Юге России в конце 1917 – начале 1918 г. Расчет М.В. Алексеева на возможность возрождения страны с Дона и Кубани оказался верным, именно южнорусское Белое движение стало наиболее мощным из антибольшевистских фронтов.

Непосредственно во главе Добровольческой армии с самого ее основания стояли генералы М.В. Алексеев, Л.Г. Корнилов и А.И. Деникин.

Все трое были выдающимися офицерами Генерального штаба, но каждый обладал своими особенностями. Так, Алексеев был крупнейшим стратегом и военным администратором России, но для многих офицеров являлся фигурой одиозной, ассоциировавшейся с вынужденным отречением от престола императора Николая II, произошедшим, по сути, благодаря позиции Алексеева. Не случайно на могиле Алексеева в Белграде во избежание осквернения ее монархистами долгое время было выбито только его имя «Михаил» без фамилии. Весьма характерен и развернутый отзыв Алексеева об императоре как о ничтожном, безвольном, неискреннем и глупом человеке[126]. С другой стороны, многие офицеры ехали на Дон именно из-за того, что там находился авторитетный Алексеев.

С прибытием 6 декабря 1917 г. в Новочеркасск генерала Л.Г. Корнилова организация вышла из подполья, создан единый штаб Добровольческой армии. Объединение Алексеева, Корнилова и Каледина произошло под давлением со стороны московских общественных деятелей, обещавших поддержку лишь при условии совместной работы генералов[127].

Командование рассчитывало сформировать 6–10 пехотных дивизий[128], однако для этого не было ни сил, ни средств. Из-за невозможности доверять солдатам все младшие командные должности должны были замещать офицеры. В Ростове-на-Дону находилось до 15 тысяч офицеров, но лишь немногие из них поступили в Добровольческую армию, а провести мобилизацию малочисленные белые не имели сил и возможностей. До 50 % первых добровольцев составляли обер-офицеры. В Добровольческую армию пробирались офицеры с фронтов, из столиц, а также из крупных центров Юга. Заметную роль в этом играла благотворительная организация «Белый крест». Только из Москвы при помощи сестры милосердия М.А. Нестерович-Берг в конце 1917 – начале 1918 г. было переброшено на Дон 2627 офицеров[129]. Пополняли ряды армии и офицеры в составе уже сформировавшихся частей, например Корниловского ударного полка. Летом – осенью 1918 г. активно прибывали офицеры с Украины и из Новороссии.

Для упорядочения потока добровольцев летом 1918 г. возникла система центров Добровольческой армии (в Киеве, Одессе, Харькове, Симферополе, Тифлисе, Екатеринославе, Таганроге, на Тереке, в Тирасполе, Феодосии и Севастополе), которые направляли пополнения в армию в организованном порядке. Летом 1918 г. через центры было переброшено в армию, прежде всего, через Харьков и Одессу 3500 добровольцев, включая офицеров[130]. Уже осенью 1918 г. в связи с переизбытком офицеров центры получили следующие инструкции по их отбору: «1) Необходимо направлять в армию обер-офицеров и солдат; из штаб-офицеров отправлять лишь тех, кои согласятся первое время быть на должностях младших офицеров; отправляемые штаб- и обер-офицеры должны иметь не свыше 40 лет от роду (имеющих свыше 40 лет брать с особым разбором); генералов, кроме получивших именные приглашения, вовсе не отправлять. Штаб-офицеров Генерального штаба, если они не пожелают служить в строю (на должности помощника командира полка), также не направлять.