Семь лет спустя - [15]

— Неужели? — хмыкнул Мел. — А где, по-вашему, я найду женщину, готовую отказаться от всего, что у нее есть, ради жизни в такой глуши? Ни друзей, ни магазинов, ни ресторанов, ни интересной работы — одна жара, пыль и тяжкий труд.

Коппер внутренне согласилась. Действительно, все так. Но ведь у той, которая станет женой Мела, будет своя речка и камедные деревья, и воздух, прозрачный как хрусталь. Она сможет прижаться к Мелу, когда ей вздумается. Она будет знать его смуглое сильное тело так же хорошо, как свое собственное, будет проводить в его объятиях долгие блаженные ночи, будет засыпать рядом с ним и знать, что утром проснется рядом с ним. Кто же была эта Лайза, чтобы бросить такую жизнь?

Неприятный холодок сжал сердце Коппер: неужели она действительно похожа на Лайзу?

— Для нее все это не будет иметь значения, если она полюбит вас, — неуверенно возразила она.

— Я вынес один урок из своей семейной жизни, — равнодушно откликнулся Мел, — одной любви мало. Лайза любила меня, по крайней мере на словах, — и вы видите, что из этого вышло. А вы сами? Вы тоже любите Глина, но не настолько, чтобы отказаться от более важных для вас вещей. Почему же моя будущая жена непременно Должна оказаться иной? Да я днем с огнем не найду другую! Нет, — отрезал он, вставая и отвязывая пони от дерева, — больше я не женюсь. Лучше найду приличную экономку, Меган этого вполне хватит. Буду надеяться, что рано или поздно мне повезет.

Он искоса взглянул на дочь.

— Собирайся, Меган. Мы едем домой.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

«Больше я не женюсь…» Эти слова не шли из головы у Коппер еще несколько дней. Впрочем, она не смогла бы внятно объяснить, почему они так врезались ей в память.

В конце-то концов, что ей за дело до Мела и его дочери? Жаль, конечно, что ему так не повезло с женой, но Коппер было обидно, что Мел поставил ее на одну доску с Лайзой. Коппер не бросила мужа, не лишила ребенка отца. Глин сам ее бросил, хотя она всего-навсего старалась работать как можно лучше. Что же его не устраивало?

Но по крайней мере теперь ей стало понятно, почему Мел так сдержан, почему настолько замкнут, что если подчас его и забавляет неловкость Коппер, то улыбается он редко и словно против воли. Иногда Коппер замечала на себе его взгляд. Тогда она злилась и нервничала и боролась с желанием крикнуть ему в лицо, что она совсем не похожа на Лайзу.

Иногда ее одолевала ненависть к Лайзе, превратившей Мела в холодного чопорного незнакомца. Иногда, лежа без сна в темноте, она с негодованием обнаруживала, что завидует Лайзе. Мел говорил, что его жена была очень красива. Наверное, он любил ее, если женился, если привел в свой дом и сделал все, чтобы ей удобно жилось в Бирраминде.

Не много же времени ему понадобилось, чтобы забыть о встрече с ней, с Коппер! Меган уже четыре с половиной года, значит, Лайза стала его женой по меньшей мере лет пять назад, даже шесть, если учесть, что брак дал трещину задолго до того, как был зачат ребенок. Следовательно, прошел всего год после их романтической встречи на средиземноморском пляже, и Мел преспокойно вычеркнул Коппер из памяти и женился на другой?!

Коппер ворочалась в постели. Мел забыл ее, а она, идиотка, не переставала думать о нем, даже когда никакой надежды на новую встречу не оставалось. Она была так счастлива те три дня, что думала, будто это уже навсегда, изобретала бесконечные оправдания Мелу, так и не отыскавшему ее в Лондоне, несмотря на данное слово. Но ей ни разу не пришло в голову, что он просто встретил другую.

А может, он и не любил Коппер? Кто она для него — случайная девушка со случайного пляжа… Эта мысль мучила Коппер, не давая уснуть.

Зато так легче притворяться, будто ее вовсе не задевает, что Мел видит в ней лишь назойливую карьеристку, убеждала себя Коппер. Если он решил каждую женщину подозревать в корысти, это его проблемы. А Коппер всего-навсего надо убедить его во взаимной выгоде от сотрудничества с «Копли трэвел». После чего она с превеликим Удовольствием вернется в Аделаиду и забудет этого человека — теперь уже навсегда.

Прошла неделя, пошла вторая, а Коппер уже не помнила, зачем она явилась в Бирраминду. Отцу она звонила, сказала, что остается, чтобы на месте решить все возможные вопросы, но держала слово и не заговаривала с Мелом о проекте.

Вечерами они втроем с Меган отправлялись верхом на дальние прогулки. Сначала Коппер не расставалась с блокнотом, что-то измеряла, что-то записывала, обследовала взлетную полосу, где стоял маленький самолет Мела, но потом у нее появилась масса более важных занятий.

Без ежедневных звонков в офис все городские дела куда-то отодвинулись и стали казаться вымыслом. А вот слепящее степное солнце и серьезное личико Меган были реальными. Реальным было и пение птиц в кронах деревьев, и поскрипывание седла, и то, как Мел пристально всматривается в бесконечную линию горизонта.

Работу по дому Коппер так и не полюбила, вставать на рассвете терпеть не могла, но возиться с Меган ей было приятно. Она учила девочку писать свое имя, читала ей сказки, терпеливо играла в малопонятные ей самой игры, и понемногу Меган стала расцветать. Конечно, временами с ней было нелегко: при всех своих милых и забавных повадках Меган была своенравна и, чуть что не по ней, начинала капризничать. Однако она скоро поняла, что у Коппер упрямства не меньше, чем у нее самой, и спорить с ней бесполезно. Зато каждый вечер, укладывая Меган спать, Коппер целовала ее, и девочка обнимала ее, и тогда Коппер могла считать, что долгий изнурительный день прожит не впустую.