Семь лет молчания - [52]

– Слишком много говорил. Крыса он. Это он проболтался детективу о доме.

– Где он сейчас?

– В психиатрической клинике. Его сделали неучтенным пациентом.

– Что значит неучтенным?

– А то и значит. Я думал, вы уже знаете об их бизнесе.

– О каком бизнесе?

– Главврач этой самой клиники пристраивает к себе пациентов за деньги.

– И кто ему платит?

– А финансирует его Батя. Он хорошо известен в криминальном мире. Пробейте его по своим базам. Он судимый.

– Да, слышал о таком, – у Кирьянова даже загорелись глаза. – И какова его роль в этом бизнесе?

– Насколько я знаю, он поставлял этих самых пациентов.

– Где он их находил?

– Без понятия.

– И сколько таких пациентов?

– Помимо этих девчонок, я видел как минимум четверых.

– Где же их всех держали?

– В клинике, в подвале. Но когда администрация города попросила их оттуда съехать, руководству экстренно пришлось искать новое помещение. В том здании, куда они переехали, подвала нет. Поэтому всех неофициальных пациентов развезли по трем точкам. Одна – в Климовке. Две другие – в Тарасове.

– Где именно в Тарасове?

– Одно место – это подвальное помещение в медицинском университете, а второе – в частном доме на окраине города. Главврач, насколько я знаю, приобрел его недавно.

– Раз они задействовали медуниверситет, получается, что ректор тоже замешан?

– Вот этого не скажу. Не знаю. Мое дело маленькое.

– Имя Филиппа Афонина тебе о чем-то говорит?

– А как же. Это мой друг детства. В одной песочнице за игрушки дрались. После окончания школы мы разбежались кто куда. Но потом снова встретились. Как оказалось, нас связывает много общего.

– Что именно? – уточнил Володя.

– Общий бизнес.

– Какая его роль в этом деле?

– Он посредник между своим отцом и Батей. Ведет там бухгалтерию и на побегушках, как и я. И…

Не успел Пятак закончить фразу, как в кабинет стремительно влетел мужчина. Это был тот же адвокат, который приходил к Матвею.

– Закрой рот и больше ничего не говори. Позвольте мне поговорить с моим клиентом наедине, – обратился он к Кирьянову.

Володя вышел, я же осталась сидеть за шкафом. Очень кстати Володя меня сюда упрятал. На всякий случай я включила диктофон.

– Что ты им уже наговорил? – спросил адвокат у Пятака.

– Большую часть. Они пригрозили мне надолго упечь за решетку, если я не начну сотрудничать. Что мне еще оставалось? У них мои отпечатки из того дома.

– И что? Они наверняка блефуют. Почему ты меня не дождался?

– Откуда же я знал, что мне потребуется адвокат? Думал, отболтаюсь. А потом даже не успел очнуться, как уже начал ему все рассказывать.

– Ну ты лопух. Ты хоть представляешь, что теперь будет? Тебе нельзя выходить на улицу. Ты – покойник. С ними не шутят.

– Тогда я лучше останусь здесь, – Пятак явно испугался.

– Тебе нужно убедить подполковника, что все организовал ты. Возьми вину на себя. Скажи, что испугался и придумал все. Их интересуют девчонки. Я узнавал, одна из них пришла в себя, но пока ничего не рассказывала. И даже если она что-то вспомнит, то можно списать все на психотропные лекарства, которыми ее кололи.

– Но как я должен его убедить? – возмутился Пятак. – Его подружка-детектив слишком много знает. Она настырная и непрошибаемая. Сам же знаешь. Все наши угрозы на нее не подействовали. Я думал, она уж точно успокоится после того, как ты приказал мне сбить ее на велосипеде. Но нет, продолжила рыть дальше. Потом еще эта соседка. Намек снова не поняла и полезла в дом. Она и здесь докопается до истины.

– С соседкой ты, конечно, погорячился. Не надо было ее бить. Я же говорил тебе просто припугнуть ее. Ладно, разберемся. Насчет детектива не переживай, я ею займусь, – заверил его адвокат. – А пока подумай, что ты скажешь полиции.

В кабинет вошел Володя.

– Вы закончили? – обратился он к Пятаку и адвокату.

– Да, мой клиент хочет написать чистосердечное признание.

– Признание в чем?

– Наверное, в том, чего не совершал, – неожиданно для всех я вышла из-за шкафа, потому что уже не было сил сидеть там и выслушивать весь этот бред.

Пятак и адвокат побледнели, словно увидели призрака. Но спустя несколько секунд адвокат покраснел от злости.

– Не стоит брать на себя ответственность за то, чего вы не делали, – обратилась я к Пятаку. – В своих преступлениях вы уже сознались. И кого же вы так боитесь? Хотя все здесь присутствующие прекрасно знают кого. Вот бумага и ручка. Напишите об этом, и вы будете в безопасности. Они вам ничего не сделают. И не забудьте описать то, как напали на меня и мою соседку.

Кирьянов пододвинул к Пятаку лист бумаги и ручку. А я передала Володе диктофон.

– Мне нужно позвонить, – адвокат попытался выйти из кабинета.

– Нет, подождите. С вами тоже нужно поговорить.

– Вов, прослушай запись. Там много интересных признаний.

Кирьянов понял, что я поймала на чем-то адвоката.

– Тарасов, отведи гражданина в соседний кабинет, да глаз с него не своди. Я скоро подойду, – Володя вставил наушники и приготовился прослушать запись.

От наглости и вседозволенности Пятака, которые царили в кабинете Кирьянова в первые минуты допроса, не осталось и следа. Он осунулся, и в его глазах был только страх. Он явно не знал, что ему делать.