Семь лекций по истории социологии - [2]
Но для отнесения каких-либо знаний к социологическим онтологических признаков недостаточно. Более того, многие выдающиеся представители социологической мысли, будучи социальными номиналистами, вообще отрицали специфический характер социальной реальности. Разумеется, они не могли о ней как-то не высказываться, но при этом они не признавали особого онтологического статуса, «реальности» таких категорий, как общество, группа, община и т. п.
Главное значение имеют эпистемологические, т. е. теоретико-познавательные, критерии (эпистемология — это наука о познании) определения социологического знания. Не всякое знание об обществе можно считать социологическим. Ведь представления об обществе существуют и в религии, и в морали, и в утопическом, и в обыденном сознании. А для того, чтобы такие представления могли считаться социологическими, общество должно стать объектом особой познавательной установки и особого рода деятельности, которые мы называем наукой.
Социология — не просто знание, а научное знание об обществе. Соответственно история социологии начинается там, где начинается подобное знание.
Но что такое научное знание об обществе? Было бы ошибочно полагать, что подобный род знания отличается от других тем, что оно истинно, тогда как другие ложны. Есть все основания полагать, что, во-первых, в науке было высказано множество ложных суждений, во-вторых, вне науки было высказано немало истинных суждений об обществе.
Так же ошибочно представление о том, что социология, как и наука вообще, — это знание точное, достоверное, фактуальное в противоположность знанию приблизительному, недостоверному, умозрительному, полученному не опытным путем, а благодаря деятельности воображения, фантазии познающего субъекта. Научное познание в таком понимании выглядит как процесс непрерывного сбора точно установленных фактов.
Но научные факты — не просто события и явления, которые необходимо лишь зарегистрировать и «собрать» с тем, чтобы впоследствии установить какую-нибудь научную закономерность или зависимость. Я гляжу в ночное небо и вижу, как по нему плывет луна. Во время грозы я слышу раскаты грома. На улице я отмечаю, как два человека пожимают друг другу руки. Мой друг родился 14 августа 1945 года. Все это достоверно установленные факты, но сами по себе эти констатации отнюдь не являются научными.
Научные факты — результат специальной обработки реальности. Они превращаются в объекты науки тогда, когда представлены в виде особых, идеализированных объектов. Эти последние не совпадают с реальными объектами: они «вырезаются» из общего нерасчлененного потока реальности на основе определенных критериев и фиксируют в ней наиболее существенные в данном отношении свойства.
Треугольник, квант, хромосома, рождаемость, лидерство, социальный статус — вот несколько примеров идеализированных объектов. Если они не конструируются изначально в науке, а берутся из реальности в «готовом» виде, то в науке они получают новую интерпретацию. Так, когда физик говорит о силе или энергии, то он имеет в виду не то же самое, что спортсмен-тяжелоатлет, а когда социолог изучает семью, то для него это явление предстает несколько иначе, чем для супругов, выясняющих отношения.
Научные факты — не просто точно зарегистрированные и собранные события и явления. Будучи идеализированными объектами, они являются продуктом таких мыслительных процедур, как абстракция, идеализация, обобщение, сравнение, классификация и т. д. Даже обычное коллекционирование марок предполагает ряд подобных процедур; тем более это относится к «коллекционированию» научных фактов. При этом воображение и фантазия играют очень существенную роль.
Из сказанного следует, что, будучи научным, социологическое знание об обществе отличается от обыденного, житейского, основанного исключительно на здравом смысле. Оно отличается также от так называемых «народных наук», т. е. некоторых систематизированных форм социального и культурного опыта, чаще всего воплощенных в традициях, таких, например, как народная медицина, народная агрикультура, этнопедагогика, традиционные системы социально-экономических представлений и т. п. [1].
Правда, в социологии, как и в других гуманитарных науках, роль обыденного знания гораздо значительнее, чем в науках о природе, и здравый смысл может служить здесь не только источником информации, но и инструментом анализа. Тем не менее, наука — это особый род деятельности, существующий там и постольку, где и поскольку здравого смысла недостаточно. Поэтому обыденные представления об обществе не являются предметом изучения в истории социологии.
Как и всякая наука, социология основана на понятийном и, шире, теоретическом осмыслении реальности. Это систематизированное знание, отличное от хаотического набора отдельных сведений. Оно воплощено в определенных системах понятий: теоретических системах, моделях, схемах. Оно формулируется в более или менее универсальных высказываниях, называемых помологическими: законах, закономерностях, принципах, зависимостях, частных обобщениях
