Семь концов света и одно начало - [2]

Тем титанам, которые когда-то заваривали Ренессанс и Реформацию, стоило еще десять раз подумать, стоит ли выводить людей из якобы мрачного Средневековья.

Вплоть до его окончания действовала сбалансированная циклическая формула существования людей на Земле. Культуры возникали на базе какого-нибудь технологического скачка (колесо, бронза, железо, плуг, парус, стремя), давали возможность для роста численности населения и удовлетворения первичных потребностей, вырабатывали свой ресурс и затем сметались или нашествием варваров, или стихийным бедствием, или эпидемией.

Но пятьсот лет назад прежняя спокойная формула была отброшена, начался непрерывный технологический подъем – в значительной степени за счет жестокой эксплуатации одних людских сообществ другими, более агрессивными; за счет бестрепетного перемалывания природных ресурсов и использования человеческих ресурсов, лишенного каких-либо моральных ограничений. И, кстати, именно в это время происходит возникновение большинства ныне существующих крупных централизованных государств и наций – попутно с исчезновением большого числа культур, народов и племен, гибелью многих видов животных и экосистем.

О проблемах роста народонаселения писал еще старик Мальтус, но даже ему в голову не приходило, что в геометрической прогрессии могут расти не только численность, но и потребности людей.

Неограниченные рост материальных потребностей превратил «носителей прогресса» в суперварваров, которые сметали «осталые культуры» так, как это и не снилось нукерам Чингисхана. Достаточно вспомнить уничтожение западной цивилизацией индейских и африканских культур, североамериканских и австралийских аборигенов, высокопроизводительных индийской и китайской хозяйственных систем, что сопровождалось многомиллионными жертвами.

Но действительно ли технологическая кривая завела нас сегодня в зону неустойчивости и всяких турбулентностей? Действительно ли самолет под названием «цивилизация» прыгает по воздушным ямам и может сорваться в штопор?

Первым проявился энергетический кризис – после того как в 1973 году бородатые властители нефтяного крана решили его использовать в виде оружия. Замерли автомобили, пошли на посадку самолеты, кровь застывала в жилах индустриальных колоссов. Западным стратегам стало ясно, что нефть далеко не так дешева и доступна, как казалось прежде. Это было шоком. Получалось, что их цивилизация стоит на зыбком фундаменте из жидких углеводородов, накопленных предыдущей эволюцией жизни. И хотя кран был открыт снова, реки нефтедолларов повернуты обратно, в западные банки, а исламистское острие нацелено на Россию, тем не менее, на пути неограниченного роста экономики явно встал энергетический барьер. Увы, это не привело к разумному сокращению потребления у «жрущего миллиарда», а лишь привело к новому витку глобализации, вскрытию последних резервуаров дешевых ресурсов и усилению неэквивалентного обмена между странами развитого и периферийного капитализмов.

Потенциально не менее опасным, чем нехватка энергии, является истощение земельных ресурсов. Ведь именно интенсивно эксплуатируемая земля дала населению планеты возможность увеличиться в течение двадцатого века в три раза, а в некоторых особо буйных регионах – до десяти раз. Однако усиление эксплуатации земли, очень медленно возобновляемого ресурса, в том числе для производства биотоплива, рано или поздно уткнется в «потолок», в то время как рост населения продолжится дальше. И снова вступит в действие такой естественный регулятор, как война или эпидемия.

Где-то население растет как на дрожжах, ну, а где-то, словно для создания отчаянного дисбаланса, активно стареет, дряхлеет и потихоньку вымирает. Цивилизованный Запад, а старушка Европа особенно, переживает демографический упадок и деградацию рабочей силы. В двадцатом веке, после трехвекового накопления капитала за счет неограниченной эксплуатации колоний и экспроприации ресурсов у более слабых социумов, в западных странах на смену классическому «дарвиновскому» капитализму пришло «общество массового потребления». Де-факто каждый западный гражданин получил право на удовлетворение своих материальных потребностей. Но, если ранее экономика старалась удовлетворять реальные потребности, то на рубеже двадцатого и двадцать первого века, глобальный капитализм погнал ее дальше, к удовлетворению надуманных потребностей.

Экономика «опережающего предложения» делает теперь упор на формирование у людей все новых и новых искусственных нужд. И вот домохозяйка вместе с пучком петрушки покупает в магазине компьютер с процессором на несколько гиг. Его мощность, в среднем, будет использоваться на десятые доли процента, а память послужит для усиленного размножения вирусных и спамерных программ.

Вместо моральных ограничений, трудовой этики и образовательных стимулов уже в незрелую голову подростка закачивается гедонистическая идеология потребления под лозунгом «позвольте ему быть таким, какой он есть». На смену сознанию приходит подсознание, полное дионисиевской распущенности, которой так боялись еще древние.