Семь футов под килем - [22]
Всякий раз, возвращаясь из дальнего рейса на родной берег, Николаев размышлял о списании с флота. Осесть на берегу и жить, как миллионы других людей. Намерения оставались намерениями. Он и отпуска положенного не догуливал — уходил в море раньше срока. Моряк в океане мечтает о земле, на берегу страдает без океана.
«Спишусь, — думал и сейчас Николаев. — Спишусь, останусь здесь, на Дальнем Востоке. Буду на береговой станции работать или в училище каком-нибудь».
Рыжей подковой лежали в студёной воде сопки. Дальние — голые, облезлые; те, что у моря, — усеянные кирпичными и деревянными домами. Вдоль причалов тянулись навесы, пакгаузы, склады-холодильники для рыбы. Справа возвышались элеваторы. Слева, за мысом, ощетинился стрелами кранов судоремонтный завод. Над судами у причальных стенок реяли советские и иностранные флаги.
По густой морозной воде бухты плыли мелкие льдины. На них, как на плотиках, отдыхали серые чайки.
Вдали от рыболовного причала отвалил крупный океанский траулер. Николаев читал в одном из последних бюллетеней, что Дальневосточное пароходство получило несколько новых судов. Наверное, это было одно из них. Николаев облокотился о фальшборт и стал смотреть на приближающийся траулер.
Судно, конечно, новое. Формы, грузовой такелаж, антенна радиолокатора на сигнальной мачте — всё по последнему слову техники.
Траулер сопровождали лоцманский катер и стая чаек.
«Может быть, он?» — заволновался Николаев и бросил взгляд на бак, где матросы скалывали наледь. Лёшки среди них не было. Николаев опять посмотрел на траулер.
«Нет, не он. Название короткое, из одного слова».
С чувством сожаления Николаев продолжил прогулку. У надстройки встретил Лёшу.
— Новый БМРТ идёт. Видел? — с хрипотцой спросил Николаев и показал рукой в сторону траулера.
— Где? — Лёшка побледнел: «Папин пароход?»
Судно приблизилось настолько, что уже без труда читалось — КОТЛЯР.
«Вероятно, «Котляр» и «Константин Смирнов» суда одного типа».
— Папин такой же?
Николаев молча кивнул.
— Домой бы позвонить…
— Выяснится обстановка, съездим на берег, позвоним.
— Да я так… — отступился Лёшка. Получилось, что напросился. — Почему залив «Америкой» называется? Американцы его открыли?
«Очень тебя сейчас этот вопрос мучает!» — подумал Николаев и ответил:
— Русские. Судно имя такое носило, клипер «Америка».
— Смирнов! Кузовкин! — донёсся зычный голос боцмана.
Лёшка извинился и поспешил на зов. Паша успел переодеться в рабочие брюки и стёганку.
— Сетку готовить! — приказал Зозуля.
Они вытащили из тамбучины тяжёлую канатную сетку, растянули её на палубе, затем нацепили на грузовой крюк — гак по-морскому.
Лебёдкой управлял Федоровский.
— Вира! — Зозуля поднял руку. — Помалу!
Сетка зависла над палубой.
— Хорош.
Портовый катер прижался кормой к борту «Ваганова».
— Давай! — крикнул снизу Левада. Он стоял у большого штабеля ящиков, коробок, мешков, бочек.
«Неужели мы всё это съедим?» — с сомнением подумал Лёшка.
— Майнай! — скомандовал Федоровскому боцман.
Сетка взметнулась над палубой и понеслась за борт.
— Смирнов, на катер!
Лёшка полез по шатающемуся трапу вниз — помогать Леваде загружать гигантскую авоську. Через несколько минут она была на палубе.
Когда весь провиант подняли на борт, начали перетаскивать его в трюм, в кладовые. Трапы туда крутые, как пожарные лестницы.
— Осторожнее! — покрикивал Зозуля. — Шеи не сломайте.
— Тихо! Тихо-тихо! — умолял Левада. — Там же стекло!
Ящики с сухими винами и бутылями фруктового сока для тропиков без напоминания артельного несли бережно, словно младенцев.
Упарились, как в бане.
— Шабаш, — объявил Зозуля. — Сетку на место, стрелы закрепить, зачехлить лебёдку, подмести палубу — и шабаш.
Во время ужина в столовую вбежал вахтенный:
— Ветошь и паклю подвезли! На выгрузку!
Зозуля глянул на Лёшку, на Пашу. Лёшка, не ожидая словесного приказа, поднялся с кресла. Паша, сделав вид, что не понял боцмана, уткнулся в тарелку, но это его не спасло.
На третий день стоянки в бухте Находка залива Америка Лёшка с Николаевым сели на катер.
— Василий Яковлевич! — крикнул вслед вахтенный помощник. — Капитан велел зайти в трансфлот.
— Понято.
Матрос с катера пригласил спуститься в салон: «Продует тут».
В небольшой каюте находился пожилой моряк явно лоцманского звания. Николаев молча кивнул и прошёл с Лёшкой к задней скамье.
Катер шёл ровно, потом его закачало. Мимо плыли две самоходные баржи, низко осаженные в воде.
— К вам, — сказал, обернувшись, лоцман.
Николаев тоже подумал, что бункеровочные баржи направляются к «Ваганову».
— Значит, сегодня уходите, — не то спросил, не то сообщил лоцман.
— Пока неизвестно.
— Известно. Распоряжение пришло. Пойдёте в Австралию. В трансфлот, наверное, за документами?
— По своим делам.
— Не опоздайте, сниматься скоро.
— Во сколько? — заволновался Лёша. Он уже настроился поговорить по телефону с Ленинградом, и вот…
— Часа через два — два с половиной.
— Срочный закажем, — сказал Николаев.
Едва катер ткнулся в бревенчатый частокол стенки, они спрыгнули на пирс и бегом устремились на гору, к почтамту.
К окошку междугородного телефона стояла очередь, преимущественно из моряков.
Писатель Илья Миксон с юных лет связан с армией. Прошел войну на Западе и Востоке артиллеристом и еще два десятилетия не снимал шинели, был инженером-ракетчиком. Эта книга об однополчанах, павших и живых. Герои повестей и рассказов — солдаты и офицеры, фронтовики и наследники их боевой славы. Защита Отечества — святое дело.
Сборник рассказов советских писателей о собаках – верных друзьях человека. Авторы этой книги: М. Пришвин, К. Паустовский, В. Белов, Е. Верейская, Б. Емельянов, В. Дудинцев, И. Эренбург и др.
Рассказы о Великой Отечественной войне, о героизме советских людей. Автор книги, военный инженер и писатель, сам прошёл по трудным дорогам войны.Часть рассказов впервые выходила в этой же серии в 1966 году.
Герой повести "Обыкновенный мамонт", сын офицера Серёжка Мамонтов, родился на Дальнем Востоке. Сложна воинская служба отца, и Серёжка вместе с родителями без конца путешествует по всей стране. Ленинград и Севастополь, Заполярье и жаркий юг — вот лишь некоторые этапы этих путешествий. И всюду с Серёжкой происходят приключения — обыкновенные и не совсем обыкновенные, таинственные и удивительные. Жизнь закаляет Серёжку, учит его принципиальности и смелости, выдержке и спокойствию. За делами и поступками юного героя повести автор показывает не менее важное — героическое прошлое нашего народа, рассказывает о жизни защитников Родины, о солдатах и офицерах Вооружённых Сил.
Повесть о жизни детей и взрослых в новом промышленном городе под Ленинградом, о поисках секретной карты и военного склада с боеприпасами.
Настоящее издание — третий выпуск «Детей мира». Тридцать пять рассказов писателей двадцати восьми стран найдешь ты в этой книге, тридцать пять расцвеченных самыми разными красками картинок из жизни детей нашей планеты. Для среднего школьного возраста. Сведения о территории и числе жителей приводятся по изданию: «АТЛАС МИРА», Главное Управление геодезии и картографии при Совете Министров СССР. Москва 1969.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.