Селедка под норковой шубой - [16]

Подруги безропотно поставили бокалы с недопитым коньяком на столик и вышли.

— Ты слышала? — прошептала Мариша на ухо Инне. — Обыск. Интересно, что такого этому Зайцеву сказала Алла Ферзева, что он решился на обыск каюты Николая.

— Не знаю, — пожала плечами Инна. — Слушай, а как, по-твоему, Николай мог быть тем человеком, который выходил из каюты Михаила, перед тем как явились твои механики и начали ломать дверь?

— Нет, — решительно покачала головой Мариша. — Во-первых, среди обуви Николая нет ни одной похожей пары.

— Но он мог ту пару выкинуть в иллюминатор, — тут же возразила Инна. — И коробку тоже.

— Но даже если предположить, что обувь он выкинул, а также всю одежду, какая на нем была, то все равно рост и комплекция не сходятся.

— Но ты же видела силуэт только одного человека, — возразила Инна.

— Зато я чувствовала запах ботинок обоих мужчин! — резко ответила ей Мариша. — И очень тебя прошу, не напоминай мне больше об этом! Меня и так до сих пор подташнивает! В общем, Инна, поверь, Николая среди тех двоих не было.

— Ясно, — вздохнула Инна. — Не волнуйся ты так!

Мариша тяжело вздохнула и сказала:

— Думаю, что с визитом к вдове усопшего сейчас идти бессмысленно. Подождем лучше тут в коридорчике.

Подруги уселись на диванчик, стоящий неподалеку от каюты Николая, и стали ждать результатов обыска. Они не заставили себя ждать. Уже через двадцать минут из каюты появился старпом, торжественно несущий завернутую в целлофан початую бутылку красного вина. При виде этой улики, подруг передернуло. Старпома при виде подруг тоже передернуло. Но он сдержался и молча прошел мимо.

Через несколько минут из каюты вышли все остальные, кроме Николая. Каюту закрыли, и подруг погнали прочь. Выждав приличное время, пока в коридоре снова никого не окажется, они вернулись на свой пост.

— Коля, это мы, — прошептала Инна. — Что случилось? Почему тебя заперли?

— Ох, как я вам рад! — раздался приглушенный голос Николая. — Я сам ничего не понимаю. Они забрали бутылку вина из моего бара, к которой я даже не прикасался, но которая оказалась уже кем-то вскрыта и часть вина куда-то испарилась. И эти люди сказали, что отдадут бутылку на экспертизу. А до тех пор я должен сидеть под замком.

— Тебе что-нибудь нужно? — спросила у него Мариша. — Ты что-нибудь хочешь?

— Мне нужно, чтобы меня не обвинили в убийстве, которого я не совершал, — сердито сообщил Николай. — Что же еще, по-твоему, я сейчас могу хотеть?

— До утра мы все равно ничем не можем ему помочь, — сказала Мариша, обращаясь к Инне. — Пошли навестим Аллу.

— Бесполезно, — услышали они голос Коли. — Ее они тоже заперли.

— Но почему?

— Они взяли на экспертизу бутылки с вином из каюты Михаила, у меня и у Аллы. Все бутылки «Бордо», которое пил Михаил, в барах одинаковые. И в какой найдется отрава, значит, обитатель той каюты и отравил бедного Михаила.

— Бред какой-то, — сказала Инна.

— Во всяком случае, они так считают, — ответил Николай. — Вы идите, девушки, мне самому нужно спокойно обо всем подумать.

Подруги отправились к себе в каюту, и первым делом Мариша кинулась к бару. Их бутылка с «Бордо» стояла нераспечатанная. Подруги облегченно вздохнули и посмотрели друг на друга.

— У Аллы был повод прикончить супруга, — сказала Мариша. — Деньги. Он хотел захапать себе долю фирмы, которая на самом деле ему не принадлежала.

— Но если Алла решила избавиться от супруга, то чего ради ей было садиться с ним на один корабль и отправляться в длинный круиз, давая повод для подозрения? — возразила Инна.

— А Николай? Ему-то зачем убивать друга?

— Мы же с тобой не знаем, что они были за друзья, — сказала Инна. — Может быть, между ними по какому-нибудь поводу пошла крутая вражда. Николай мог нам про это просто не рассказать.

— И все равно глупо было плыть на одном корабле со своей потенциальной жертвой, — сказала Мариша. — Можно выбрать более удачное место, чтобы тихо и не привлекая постороннего внимания, свести счеты с недругом.

— Глупо, конечно, — согласилась Инна. — Но может быть, они именно на это и рассчитывали. Все будут считать, что это глупо, и их не заподозрят.

— Кого их-то? — простонала Мариша.

— Ну, Аллу, ее любовника и Николая, — ответила Инна.

Мариша снова вздохнула. Сбывалось пророчество ее мамы.

— Пойдем поищем? — услышала она голос подруги.

— Кого? — спросила Мариша.

— Этих двоих — в белых туфлях и в туфлях на прозрачной подошве. Спать мне все равно не хочется, а туфли, я смотрю, уже начали выставлять. Так что я пройдусь по кораблю.

— Я с тобой! — вызвалась Мариша. — Когда по кораблю бродит убийца, я тебя одну не отпущу.

Мариша, погрузившись в свои мысли, вдруг громко вскрикнула:

— Инна, снова ты мне про эти туфли! Нельзя же так в самом деле над человеком издеваться. Ты же все-таки моя подруга. А все время напоминаешь про ту жуткую вонь, которая шла от ботинок этих типов. Дай мне время, чтобы про нее забыть! Очень тебя прошу!

— Прости! Прости! — спохватилась Инна. — Больше не буду. Хочешь, я тебе дам понюхать мои новые духи?

— Не поможет, — мрачно ответила Мариша.

— Ну, тогда просто постарайся не нервничать, — сказала Инна.

— Ладно, я постараюсь забыть, — согласилась Мариша, и подруги отправились осматривать обувь пассажиров, выставленную в коридор.