Их и не было. Испуганная до дрожи девушка немедленно повернула к выходу из площади, жуя пирожное, даже не понимая его вкуса.
Вот только выйти им не дали.
Какой-то подвыпивший бородатый мужик в облитом пивом длиннополом кафтане обхватил Амирель за талию и увлек за собой в самый центр толпы, туда, где на огороженной веревками площадке шли кулачные бои. От него мерзко несло перегаром и потом, и еще чем-то на редкость противным.
Амирель затошнило от брезгливости. Испугавшись, она пыталась вырваться, но он только крепче сжал ее и пригрозил:
— Вздумаешь звать стражников, только хуже сделаешь! Я здешний король, Хран. Знаешь меня?
Амирель никогда о нем не слышала и честно сказала:
— Нет. А что вы здесь делаете? Я думала, король только в столице.
Он запрокинул голову, выставив острый кадык на грязной шее, и заливисто заржал, как жеребец во время гона.
— Ну, ты и простушка! Из глухой деревни, что ли? — и горделиво пояснил, не дожидаясь извинений: — Я король преступников всего Холлтбурга, ясно?
У Амирель от страха мелко задрожали руки.
— Отпустите меня, пожалуйста! Вы мне не нравитесь! — взмолилась она, отворачиваясь в сторону от его смрадного рта.
Он снова развеселился. Плотнее прижав к себе и нагло обшарив ее хрупкую фигурку сверху донизу огромными грязными лапами, заверил:
— А это неважно. Главное, чтоб ты мне нравилась. Тельце у тебя ничего, грудки славные, налитые, задок кругленький, а если мордочка подкачала, то на нее можно и не смотреть. Она мне без надобности. — Положив руку на ее грудь, болезненно сжал.
Мимо прошел отряд стражников, бдительно следящий за порядком. Амирель с мольбой посмотрела на них, боясь кричать. Вдруг они потребуют у нее снять маску, что она тогда будет делать?
Хран, решивший, что она не стала звать стражу из-за его угрозы, одобрительно хлопнул ее по заду тяжелой ручищей.
— Молодец, умная девка! Или не девка?
— Что вы имеете в виду? — растерялась Амирель.
— Да мне это без разницы. От тебя требуется только юбку за тем углом задрать повыше и все, а дальше я сам справлюсь. — И он решительно потащил ее дальше, обещающе оглаживая по заду.
Амирель с трудом переставляла онемевшие ноги. Неужели ее изнасилуют здесь, на празднике?
— Не боись! Если ты мне по нраву придешься, я тебя к себе заберу! Будешь королевой. Недолго, правда, мне бабы надоедают быстро. Всем вам только одно надо — деньги! А денежки я и сам люблю! — он снова похабно загоготал и прижал ее руку к вздыбленной ширинке, показывая, что он уже готов.
По Амирель волной прошла волна омерзения. Разозлившись, она твердо потребовала, срываясь на крик:
— Отпустите меня! Немедленно!
Разбойник пренебрежительно фыркнул, и не думая выполнять ее дурацкое требование, но, к собственному изумлению, опустил руки и сделал шаг назад. Она быстро ввинтилась в толпу и исчезла, а Хран еще несколько минут стоял, потрясенно глядя ей вслед. Наконец, хрюкнул, как кабан-переросток, стукнул себя кулаком по бедру и проговорил:
— Колдунья, как ни есть колдунья!
Амирель вспугнутым кроликом металась по площади от выхода к выходу, ища Мелисси. Нужно было убегать, прятаться, но она не помнила дороги домой. Когда они шли сюда, было сумрачно, а сейчас стояла полная темень, прорезаемая только редкими городскими фонарями, до неузнаваемости менявшими дорогу.
Да и не запоминала она ориентиры в полной уверенности, что и обратно пойдет со своей хозяйкой. И теперь напоминала себе перепуганного потерявшегося ребенка, не понимающего, куда делась мать.
Решив спросить у прохожих, где находится гостиница «Пряный ветер», Амирель подобралась поближе к приличного вида горожанкам, стоящим в окружении мужей. Они показались ей наиболее безобидными.
— И ведь семеро дочерей, семеро, а наследника-то нет как нет! — сокрушалась одна из женщин. — Кому титул-то с мэнором отойдут, ежели он так и не появится? Короне? Вот обидно-то будет! Владетели-то у нас испокон веку одни, графы Холлты, и хорошие владетели, добрые, рачительные. Если наследника не будет, кто нами править-то станет? Вдруг кому недоброму графство-то отдадут?
— А бастарда завести надо, раз законная супруга к этому делу неспособна, — с глумливой насмешкой высказался один из подвыпивших мужиков. — Раз законных наследников нет, король и бастарда признает.
— Ты говори, да не заговаривайся! — враз вскинулись на него женщины. — Графиня-то добрая, столько дел хороших делает…
— А чего ей еще остается, когда нормальное дите родить не в состоянии, — все с тем же пренебрежением продолжил охальник. — Вот потому и добрая, что выслуживается перед всеми. А было б у нее, как положено, два сына, так не была бы добренькой, потому что силу свою бы чувствовала. Как-никак, мать наследника. — И, описав рукой небрежный круг, презрительно выплюнул: — А теперь она кто? Жалкая мамаша разорительниц отцовского имения. За девками же приданое ой какое давать надобно, чай графские дочки. А платить за них кому? Отцу, из своих доходов!
Женщины снова принялись дружно защищать графиню, говоря, что сыновьям тоже нужно обеспечение давать, но мужики хором отстаивали ее неспособность и ничтожность.
Амирель бесшумно шагнула в сторону. Узнавать у них дорогу расхотелось. Наверняка этот противный мужик начнет расспрашивать, зачем ей гостиница да кто она такая. И запомнит. Еще и донесет в тайный сыск. Предчувствие опасности било по нервам, требуя убраться отсюда подальше.
