Секта. Свидетели убийства гражданина Романова - [111]

Ответ на этот вопрос, как ни странно, дает нам все тот же г-н Решетников — в интервью, которое было опубликовано еще в ту пору, когда он был директором РИСИ.

«Корр. Леонид Петрович, вы считаете, что США и американские президенты всего лишь инструмент. Кто тогда выстраивает политику?

Л.Р. Есть сообщества некоторых практически неизвестных обществу людей, которые не просто ставят американских президентов, а определяют правила для всей „Большой игры“. Это, в частности, транснациональные финансовые корпорации. Но не только они.

Сейчас идет переформатирование финансовой и экономической системы мира. Налицо попытка переосмыслить всю структуру капитализма, не отказываясь от него. Резко меняется внешняя политика… Эти тайные силы поставили задачу ликвидации нашей страны как серьезного игрока на мировой арене. Ведь Россия несет цивилизационную альтернативу всему объединенному Западу».

Интересно, какую «цивилизационную альтернативу» несет нынешняя Россия, всецело подчиненная глобальному банковскому капиталу? Дело ведь не в том, кто именно владеет российской экономикой — Иванов, Смит или Рабинович. Дело в том, что эта экономика полностью встроена в мировую финансовую систему, как встроены в нее, например, те же компании Малофеева. Продолжим читать г-на Решетникова.

«Реальных агентов влияния серьезного уровня в мире не так много, как принято считать. Принятие или непринятие серьезных стратегических решений не в интересах своей страны в основном инициируется, скажем так, идейными агентами. Это те наши чиновники, которые оказались в отечественном высокопоставленном кресле, но душой они на Западе. Их не надо вербовать или им приказывать. Для этих людей все, что делается „там“, — высочайшие достижения цивилизации. А то, что есть здесь, — „немытая Россия“. Они не связывают со страной будущее своих детей, которых отправляют учиться за границу. А это более серьезный показатель, чем счета в западных банках. Такие „товарищи“ от души не любят Россию, „развитием“ которой руководят».

Если продолжить и развить эту мысль, мы увидим других людей — тех, которые и Россию любят, и детей здесь учат, и миллионов не имеют, но не понимают одной простой вещи. Они думают, что речь идет о России. Но, если по совсем уж большому счету, не имеет ни малейшего значения, является Россия монархией или республикой, с кем и против кого она блокируется — с США против Китая, с Китаем против США, сама по себе или с Евросоюзом. Важно, что вся игра идет на одном и том же поле, а значит, в рамках одной — западной финансовой цивилизационной модели. Никакой альтернативы нынешняя Россия не представляет, как и Россия Малофеева с Решетниковым. В эту модель прекрасно встраивалась и Российская империя со всем своим самодержавием и православием.

А кто не встраивался?

А кого они ненавидят до дрожи в голосе, те и не встраивались. Это чужие их миру, пришедшие «сбоку» большевики. Получившаяся в результате их работы модель была совершенно иной. И дело даже не в плановой экономике, не в построении в немыслимые сроки сверхдержавы — дело в том, что в советской модели не было места финансовому капиталу, и в СССР его не пускали ни под каким видом. И недаром все вертящиеся в кругу западного ветра идеологи лютой ненавистью ненавидят именно советскую модель.

Дело, конечно же, не в «тоталитаризме», не в «репрессиях», не в свободах и несвободах. Все это — классический пример поговорки: «кричит на кошку, думает на невестку». Ничего личного, только бизнес — как, впрочем, всегда у служителей маммоны. Что очень точно почувствовал сделавший иной цивилизационный выбор Сергий Страгородский.

Елена Прудникова, Юрий Нерсесов Достоевский против «Пакта Молотова — Риббентропа» (Полная версия)

16 июня 2019 года российский историк Александр Дюков в своем посте в «фейсбуке» обратил внимание на доклад бывшего заведующего отделом пропаганды ЦК КПСС, а в молодости стажера Колумбийского университета США Александра Яковлева. Прочитан он был на II съезде народных депутатов 23 декабря 1989 года и посвящен «пакту Молотова — Риббентропа». И это хорошо, что обратил, — сей ныне забытый документ (не пакт, конечно, а доклад) очень показателен по части методов, которыми делалась у нас «перестройка».

Впрочем, по порядку. Дюков пишет:

«Историческая часть доклада — описание международного контекста, мотивации советского руководства и т. д. — не вызывает ровным счетом никаких возражений даже с учетом выявленных с тех пор документов. Все описано правильно, все акценты расставлены в нужных местах и наглядно показано, что заключение договора о ненападении было обоснованным шагом. Применительно же к секретному дополнительному протоколу основные претензии Яковлева сводятся к тому, что это предательство „высоких нравственных принципов внешней политики, заложенных Лениным“. В общем, как и в других случаях, осуждение секретного протокола стало прямым результатом непомерно задранной советской идеологией морально-нравственной планки. Интересный, кстати, момент: если в других странах осознание собственной исключительности и прогрессивности становится индульгенцией на все возможные грехи, то в СССР осознание собственной прогрессивности обернулось склонностью к самобичеванию. Что-то глубоко больное есть в этом»