Секта. Роман на запретную тему - [14]

Вот и получалось, что всему этому будущему был поставлен довольно серьезный, если выражаться шахматным языком одного из лидеров оппозиции, шах. Причем белые, которые его получили, знали лишь о самом факте его наличия. «Да, нам поставили шах, но кто именно и как следует пойти, кем заслониться, для того чтобы следующим ходом черных фигур, которых видно не было (чересчур большая доска), не был бы мат без возможности по-пацански договориться и переиграть партеечку». Ясно было, что отбившиеся от рук рогачевские питомцы, помимо хорошего финансового «взгрева», происхождение которого четко прослеживалось от северо-американского континента до их черной кассы, заполучили в свой наступательный актив нечто, обладающее сильнейшей убойной силой. Нечто, чего нельзя было ни увидеть, ни услышать, какую-то силу, энергию, флюид, который мог воздействовать на сознание заполоненных народом площадей и обращать это сознание в ненужное для того, частью чего стал Гера, русло. Сейчас, после неоспоримого доказательства этого непонятного пока и оттого пугающего своей непонятной природой явления, срочно нужно было предпринимать какие-то меры. Действовать на опережение, увы, не получалось. Генерал Петя закончил свой длинный рассказ в собственной особенной манере:

– Так что, Гера Викторович, первую шайбу мы с тобой просрали, а нам такой хоккей не нужен, сам понимаешь. Нужно действовать так, чтобы не пришлось опять жечь Москву вместе с тараканами, как при Наполеоне Батьковиче, мы сейчас в другую эпоху живем, да и не гуманно это – тараканов палить. У них везде защитники найдутся. Сразу вой поднимут.

Гера подавил зевоту, помассировал ладонью затылок и устало спросил:

– Я уже ничего не понимаю. Какие тараканы? Какой Наполеон?

Генерал Петя снисходительно похлопал его по спине и пружинисто встал из-за стола. Прошелся по кабинету, подошел к пульту управления климатической установкой и включил вытяжку. Сизый табачный дым, висевший в кабинете, стал лениво рассеиваться.

– У тараканов появился вожак, вот я о чем тебе говорю. Ты что, эзопов язык не понимаешь, политработник фигов?

– Ах, вот ты о чем… Тогда понятно. Я, если честно, сплю на ходу и скоро не то что эзопов, а родной язык перестану понимать. Кстати, а где сейчас этот Игорь?

Генерал Петя нахмурился:

– Кто его знает… Где-то, наверное, есть. Во всяком случае, я ничего о нем не слышал с девяносто второго года. Пропал человек с концами, а большие надежды подавал. Как-нибудь расскажу, когда время будет. – Он взглянул на часы. – А ты собирайся. Переоденешься в мирское платье, джинсы и пальтишко позадрипанней. Ни к чему букашкинскими костюмами внимание привлекать. Потом тебя Пашка, мой шофер, отвезет к станции метро «Боровицкая». Спустишься в метро, проедешь до «Савеловской» и поднимешься наверх. Там возле вокзала стоит «уазик» с тверскими номерами, ключи вот, – он через стол передал ключи Гере. – В бардачке карта, там весь твой маршрут очень подробно нарисован, не ошибешься, да и позвонить сможешь, если что. На тебе телефон, со своего звонить не вздумай. Я слух распущу, что ты заболел и разговаривать не можешь, вроде как режим у тебя такой. Когда прибудешь на место, ты…

– Погоди-ка! Так на кой черт мне куда-то ехать?! Ты можешь внятно объяснить, что от меня требуется?

– У тебя внешность безобидная. Приедешь ты один, без кодлы. Так что он тебя испугаться не должен. Попросишь его поехать с тобой. Только сделай это так… повежливее. В общем, придется тебе проявить свои дипломатические способности в очередной раз. И учти, если ты его разозлишь, то он тебя землю жрать заставит. Помнишь, о чем я тебе недавно рассказывал? Пойми, что сейчас привлекать к этому делу посторонних – значит все испортить. Со мной он точно никуда не поедет, а с тобой наверняка. Мне почему-то так кажется, во всяком случае. Если ты его не привезешь, то много крови прольется, Гера. А так он нам сможет помочь найти этого гада, который народ мутит. Без него мы с тобой никого не найдем.

Петр Сеченов. Рим, виа Клиттуньо, 46. Особняк торгпредства России. Июнь 1992 года

Петр Сеченов прибыл в Рим регулярным рейсом «Аэрофлота» утром следующего после встречи с Игорем дня. Пассажиров с фамилией Сеченов на рейсе зарегистрировано не было, а в кармане пиджака Петр Валерьевич имел служебный паспорт сотрудника торгпредства по фамилии Панин. Спустя час после посадки начальнику – резиденту российской разведки Андрею Лемешеву – сообщили, что с ним хочет срочно переговорить только что прибывший из Москвы сотрудник центрального аппарата. Андрей Михайлович попросил проводить гостя в свой кабинет, и спустя минуту они пожали руки, как и подобает старым знакомым, – крепко и с искренней радостью. Однако Лемешев-старший прекрасно понимал, что визит Сеченова – это событие экстраординарное, и после того как его нежданный гость начал говорить, понял, что в своих предположениях не ошибся.

– Я к тебе, Андрюша, по большому и срочному делу. Как видишь, пришлось даже использовать официальный канал, не было времени подготовить надежную «липу».

– Я и удивляюсь, Петя. Канал теперь засветят. В ЦРУ будут знать, что ты заявился сюда по документам сотрудника торгпредства, уже через сутки. – Он взглянул на часы. – Даже меньше чем через сутки. У итальяшек отлично налажена связь с «большим братом».