Сексуальный зверь - [39]
— Сейчас, ты говоришь, в точности, как Джек. Он никогда не идет на поводу жадных банкиров и политиков.
— Это потому, что он видит эту иллюзию. И вот почему мы, цыгане, безостановочно кочуем на протяжении веков, никогда долго не задерживаясь на одном месте, чтобы окончательно пустить корни. Мы делали это испокон века, чтобы никто не мог подгонять, обвинять, воспитывать, приручать или поработить нас.
Она хмурится.
— Но твой отец отправил тебя в школу?
— Мой отец был очень проницательным человеком. Он понимал, что времена меняются, и нам потребуется вскоре так или иначе играть по их правилам. Он решил, что я буду первым, имеющим два образования, наше собственное и чужое. Так что к моменту, когда я закончил школу, я умел читать и писать, как любой обычный парень, но моя истинная специализация — числа. Я преуспел в них. Они давались мне очень легко.
Она улыбается впервые.
— Правда?
— Да. Я был так чертовски хорош, поскольку ходил за металлоломом, и менее чем через тридцать секунд выбирал все самое ценное. Я знал, куда надо идти и что конкретно брать, и главное сколько за это можно было получить.
— Тебя послушать, так это было так легко.
— Так и было. Деньги хлынули потоком. Мне было восемнадцать лет, когда я купил свой первый новенький автомобиль. Славный Астон Мартин, оплатив наличными, — тогда было время, когда никто не напрягался, если ты платил наличными. Даже сейчас я ощущаю прилив гордости, когда в те года ехал на красивой машине от привокзальной площади.
— Я хотела бы быть твоей девушкой тогда, — говорит она мягко, и прижимает лицо к моей груди.
Я ей не скажу, что был момент в моей жизни, когда я попал в бизнес «травки», продавая травку как раз для газелей.
24
Я просыпаюсь в своей постели в доме моей матери. В доме тихо. Я тяну Грейстоуна с полки и зарываюсь лицом в его шерсть. Сегодня, я обещала Би Джею сообщить новость Джеку. И сегодня именно тот день, когда я открою Би Джею свою великую тайну. Тяжело вздохнув, я встаю с кровати и открываю дверь из спальни.
— Это ты, Лейла? — зовет мама из кухни.
— Доброе утро, — кричу я ей в ответ сверха лестницы.
— Почисть зубы и спускайся завтракать. Машина будет здесь через час.
Даже мысль о завтраке вызывает у меня тошноту.
— Я не хочу завтракать, мам.
Я слышу ее шаги, она появляется внизу лестницы.
— Ты что, заболела? Почему ты не хочешь завтракать?
— Я просто не хочу, ма. Думаю, что нервничаю сегодня.
Мать хмурится.
— Нервничаешь сегодня? Почему? Ты была подружкой невесты кучу раз. К тому же, это твоя кузина Элла.
— Да, ты права.
— Тогда поторопись. Я готовлю тебе блинчики.
Я спускаюсь вниз. Мама ставит тарелку с двумя теплыми маслянистыми блинами передо мной. Кладу «Нутеллу» на один и не спеша ем. Он падает в живот, словно булыжник. Приезжает автомобиль, и я еду в дом своей кузины. К счастью, у нее дома такой переполох из-за свадьбы, что я быстро забываю о своих проблемах, превращаясь в подружку невесты. Девушки-цветочницы заставляют меня рассмеяться. Они явно переборщили с автозагаром и выглядят так, будто их обжарили, как чипсы на сковороде.
Наступило время Элле надеть свое свадебное платье. Это воздушное чудовище имеет умопомрачительную стоимость. Кристаллы Сваровски на корсаже и множества слоев юбка более восьми футов в диаметре. Кто-то прикрепляет фату ей на голову, и она поворачивается к нам с горящими глазами.
— Ты похожа на сказочную принцессу, — говорю я ей. Она действительно похожа на нее.
— Я чувствую себя как Золушка, Спящая красавица и Белоснежка в одном лице, — с волнением отвечает она.
В этот момент я чувствую неловкость. Интересно, а я когда-нибудь буду такой же счастливой невестой? И сейчас мы прикрепляем ей 20-метровый шлейф, у нас уходит больше часа, чтобы потом усадить ее вместе с шлейфом в белый лимузин.
Каким-то образом мы все-таки успеваем вовремя в церковь.
Лишь позднее в церкви, я замечаю Би Джея. Он стоит в задних рядах в белой рубашке, светло-сером пиджаке и черных брюках. Он не улыбается, и я тоже, но дыхание перехватывает. Я быстро отвожу взгляд от его соблазнительно опасных глаз.
Господи Иисусе. Я влюбилась в этого парня.
Свадьба движется без сучка и задоринки. Конечно, я не поймала букет невесты, хотя Элла намеренно целилась в мою сторону. Но откуда-то выскочила женщина, которую я не знаю, и поймала его прямо передо мной. От этого она казалась, такой радостной, что честно я не могла даже на нее рассердиться.
Потом, когда мы все фотографируемся, мне удается поймать Джека.
— Где Лили? — спрашиваю я.
Он говорит, что по китайской традиции, она не должна покидать дом целый месяц.
— Правда?
— Да, правда. Кроме того, она должна соблюдать специальную легкую диета — супы и рис. И существует целый список запрещенных продуктов: сырые фрукты, овощи, кофе, морепродукты и все холодное.
— Боже мой!
— Ты думаешь, это плохо? — спрашивает Джек. — Бедняжку даже не пускают купаться. Дозволено лишь протираться два раза в неделю мочалкой, пропитанной какими-то вонючими травами.
— Ну, она явно сделана из более крепкого материала, чем я, — говорю я.
Со вздохом Джек поясняет, что ее бабушка, «архигрозная» женщина гостит у них в доме, следя за всеми этими пытками. После собственнического поцелуй Джека, который я видела, могу только представить, насколько счастлив он будет на тридцать первый день.
