Сексуальные преступления и симбиотические отношения: научное психоаналитическое исследование - [52]
Сочетание факторов симбиотической матери и часто отсутствующего/жестокого отца (SAV) также часто обнаруживается в амбулаторной группе испытуемых FPD. Кроме того, 11 испытуемых (80%) сообщили, что подвергались издевательствам в начальной школе (фактор Е, социальная травма). Семеро из них сообщили, что испытывали мучительное чувство одиночества в результате издевательств. Они чувствовали себя совершенно беззащитными и не научились справляться с собой в такой (стрессовой) социальной ситуации. Один из испытуемых, страдавший педофилией, рассказал: «Я не знаю, как вести себя с людьми своего возраста, и спешу уйти, если возникают какие-то конфликты или трудности. Но с детьми я знаю, как себя вести. С ними я могу спорить и иногда ругаться, а также отстаивать свою точку зрения». В двух случаях родители потворствовали избегающему поведению своих детей, подвергавшихся насмешкам, оставляя их дома под различным предлогом. Один отец оправдывал это следующим образом: «Он ведь все равно не ходит в школу». Мать этого же испытуемого считала, что над сыном насмехаются потому, что «он такой непосредственный, счастливый и чувствительный». Тот факт, что их сын подвергается оскорблениям и унижениям, никогда не приглашается на дни рождения других детей, также не учитывался ими. Семья и в дальнейшем содействовала его изоляции. Четверо испытуемых утверждали, что их не беспокоил статус изгоев, и такое положение они считали своим избранным жизненным стилем, своеобразной добродетелью. Один из них чувство одиночества компенсировал «краткосрочными отношениями». Заманивая девушку в ловушку, он становился очень навязчивым; и если она не давала ему того, что он хотел, он насиловал ее. Это была устойчивая модель поведения. Он понятия не имел, как можно вести диалог с партнером. Еще один испытуемый был уверен, что его мать — это единственный человек, с кем он мог поддерживать эмоциональную связь. Это был робкий, застенчивый, хорошо образованный мужчина, ведущий затворнический образ жизни. Другой мужчина, 38-летний педофил, как следует из заключения психиатрической экспертизы, который по-прежнему проживал с матерью, уверенно утверждал, что он не нуждается в (дружеских) отношениях с людьми своего возраста. Мать другого 36-летнего педофила продолжает чрезмерно опекать своего сына, называя его преступления «шалостями». Как и в случае испытуемых из группы TBS, мужчины из группы FPD имели серьезные трудности в установлении доверительных отношений. Шесть испытуемых никогда не имели опыта общения с женщинами/мужчинами своего возраста, семеро сообщили только о кратковременных, непостоянных контактах. Только четверо во время исследования состояли в браке, но трое характеризовали отношения с супругой как конфликтные. В некоторых случаях бывшие партнеры жаловались на отсутствие эмоциональной близости, безразличие со стороны супруга. Несмотря на свой затворнический образ жизни, 13 испытуемых этой группы имели некоторое окружение, с которым могли возобновить свое общение после отбывания наказания либо предварительного заключения в ходе следствия/экспертизы. Пятеро испытуемых (33%) у которых диагностирована педофилия, продолжали проживать в доме своих родителей. Десять других (66%) жили отдельно. Восемь испытуемых во время проведения судебно-психиатрической экспертизы были безработными, трое получали социальное пособие. Тем не менее в этой группе испытуемые имели более высокий уровень образования и опыта работы, чем испытуемые группы TBS. Более 60% испытуемых этой группы имели средне-специальное образование, трое окончили университет, шесть человек (40%) не имели среднего образования, но половина из них имела опыт работы. Хотя испытуемые из группы FPD оказались в целом более социально успешными, их социальную адаптацию не следует считать удовлетворительной из-за сочетания факторов SAVE. Эти патогенные факторы в данной группе также сформировали основу для психосексуальных нарушений с перверсиями и(или) сексуальных преступлений.
6.5. Сходства и различия между группами TBS и FPD
Гипотеза о симбиотических отношениях «мать-сын» и отсутствующем/жестоком отце тоже подтвердилась в этой выборке и отразилась на профиле сексуальных преступлений (см. рис.1). На рис. 2 видно, насколько факторы социальной изоляции (Е) и подчиненного, но жестокого отца (часто при этом совершающего сексуальное насилие над сыном) более выражены в группе TBS, чем в группе FPD. Кроме того, между этими группами имеются различия в уровне образования, опыте работы и качестве межличностных отношений. В этих сферах испытуемые группы FPD функционируют успешнее. Это делает их социально более перспективными, чем испытуемых TBS. В группе FPD риск рецидивизма был более низким, а прогнозы относительно изменений в результате амбулаторной психотерапии рассматривались как благоприятные.
В каждом случае судьи внимательно относились к рекомендациям судебных экспертов. Подэкспертные были либо приговорены к тюремному заключению с последующим условно-досрочным освобождением (как правило, в течение трех лет они соблюдали режим наблюдения согласно законодательству Нидерландов), либо к амбулаторному принудительному лечению. Суд в своих решениях учитывал такие переменные, как тяжесть психического состояния и прогноз относительно возможных изменений в результате психотерапевтического лечения. Более высокий уровень образования/опыт работы явились важным фактором прогноза социальной адаптации. Группа TBS отягощена психиатрической и общественной изоляцией, что увеличивает риск рецидивизма. Их возможности трудоустройства в большинстве случаев минимальны. 14 из 15 испытуемых группы TBS не окончили среднюю школу. Хотя семейная обстановка с точки зрения детско-родительских отношений для обеих групп представляется почти идентичной и устойчивой. но для группы TBS характерно более жестокое отношение отцов к детям в сочетании с большей их подчиненностью своим супругам. Вопрос о том, какую роль сыграло сексуальное насилие в становлении психического расстройства испытуемых из группы TBS, представляется излишним. По словам Р. Гартнера (Gartner, 1999), в этом не может быть никаких сомнений. Гартнер также считает, что сексуальное насилие над мальчиками переживается жертвами чрезвычайно тяжело, так как они не могут смириться с собственной пассивной ролью (Gartner, 1999). Наша культура этого не допускает. Социокультурный аспект состоит в том, что взрослеющие мальчики осваивают активную мужскую роль, что совершенно несовместимо с позицией сексуальной жертвы. Подобное положение постыдно и позорно, особенно когда речь идет об изнасиловании отцом, а следовательно, о длительном сексуальном издевательстве. Большинство мужчин отрицают эмоциональное влияние такого насилия, поскольку они чувствуют себя бессильными жертвами и стремятся подавить, а не переживать это чувство. Для мальчиков, растущих в семейной обстановке, соответствующей нашим критериям SAVE, психологическое напряжение является невероятно тяжелым. Вполне возможно, что речь идет о двойном бремени: стыд, страх и социальная изоляция испытуемых из группы TBS ставит их в более тяжелое положение, чем испытуемых из группы FPD.
