Сексуальные отношения - [36]

Эмме было необходимо отгородиться от обоих родителей, поскольку ее страстное стремление к ним обоим было фрустрированно, а интимность между взрослыми людьми для нее существовала только в виде отношений родителей, которые были наполнены агрессией. Внешне Эмма была спокойной, вежливой, уступчивой и любила своего мужа, но первое же сексуальное переживание пробуждало внутри нее испуганную и полную гнева девочку и страхи, связанные со сценами убийства и желанием мести. Но месть не была ее единственным мотивом. Агрессия была также неотъемлемой составляющей ее отношения к родителям как внутренним объектам, способом поддержания «любовной» идентификации с ними.

Этот случай может служить иллюстрацией к рассуждениям Мелани Кляйн о ранних эдипальных проблемах ребенка. Несмотря на то, что воспоминания Эммы о родительских ссорах относятся к ее латентному и подростковому периоду, эти эпизоды могли оживить ранние фантазии о родителях в момент полового акта, когда пенис отца находится внутри тела матери[86]. Эта архаическая фантазия, агрессивный оттенок, приданный ей действительно враждебными отношениями родителей, и детская зависть Эммы даже к таким отношениям, – все это определило ее сексуальные проблемы. Так, пройдя сложный путь, воспоминания о родительских отношениях часто получают выражение в сексуальных расстройствах.

О недостатке конкретности причинно-следственных связей

До сих пор мы рассмотрели только два первых пункта модели, объясняющей, как ранний опыт влияет на психологическое и сексуальное развитие: связь между ребенком и родителем и интернализацию родительских отношений. В главах 8 и 9 будет обсуждаться третий пункт – функционирование супругов в качестве родителей, а в десятой главе речь пойдет об особенностях подросткового развития.

При обсуждении этих проблем, как и в уже рассмотренных случаях, мы не можем устанавливать прямые связи между конкретными травмами и специфическими сексуальными нарушениями. Это невозможно потому, что хотя мы и имеем дело с воздействием семейных событий на внутрипсихический мир, значение этих событий всегда опосредствовано содержанием психики ребенка в соответствующий момент. А это, в свою очередь, является функцией прошлых событий и фантазий, им сопутствующих. Но, несмотря на невозможность прогнозирования, теория объектных отношений вносит существенный вклад в понимание того, как индивид интерпретирует и структурирует свой опыт.

Имея это в виду, мы можем приступить к рассмотрению влияния родительских функций на сексуальное развитие.

Глава 8. Детские истоки сексуальных нарушений II: адекватность родителей в их родительской функции

Таким образом, мы видим, что любовь родителей к ребенку может преждевременно (то есть до соматических предпосылок пубертатного периода) пробудить его сексуальный инстинкт настолько, что он будет проявляться в безошибочно распознаваемом психическом возбуждении. Если же им удастся избежать этого, их любовь сможет направлять ребенка в его выборе сексуального объекта по достижении им зрелости.

Зигмунд Фрейд, «Три очерка по теории сексуальности»[87]

Мы переходим к рассмотрению действий родителей, заботящихся о потребностях ребенка и его теле. Даже те родители, которые балуют детей и сами находятся в хороших отношениях друг с другом, могут быть неадекватны в своей роли заботящихся лиц, способствующих развитию. На карту поставлена целостность способности ребенка заботиться о себе и обеспечивать себе чувство безопасности после того, как он выйдет из-под родительской опеки. Ниже приводятся примеры нарушений родительской функции, выявленные при анализе пациентов с сексуальными расстройствами. Они могут иметь очень различную природу: от недостаточного обеспечения ребенку чувства безопасности до превышения родителями своих полномочий, выражающегося во вторжении в телесную целостность ребенка.

Упущения в заботе о ребенке и его теле: беспечность и интрузивность

Даже незначительное пренебрежение заботой о ребенке со стороны родителей, их легкомыслие и попустительское отношение к уходу за ним могут серьезно повлиять на его дальнейшее психосоматическое благополучие. По мере того, как ребенок становится все более автономным, уход за своим телом переходит в его собственное ведение, однако растущий ребенок все равно часто ведет себя так, как будто о его теле должна заботиться мать[88]. Первые два примера иллюстрируют умеренную родительскую небрежность.

Когда Биллу было три года (см. главу 4), оба его родителя вышли на работу. В возрасте семи лет у него возникли навязчивые ритуалы, в том числе привычка часто молиться о безопасности всей его семьи и компульсивное раскладывание одежды. Эти ритуалы были нужны, чтобы вместо родителей позаботиться о себе, а заодно – и о них. До начала психотерапии Билл не осознавал, что злился на них за их отсутствие и пренебрежение им и что ритуальные молитвы были в значительной степени направлены на то, чтобы защитить их от себя самого. Эта двойная проблема в юности приняла форму симптома преждевременной эякуляции. Он «защищал» женщину, о которой заботился, и в то же время наказывал ее коротким половым актом. Он также защищал себя, потому что боялся, что она либо покинет его, либо в ответ на его стремление получать любовь подавит его и получит власть над ним. В то же время он хотел, чтобы она это сделала, и от этого его страхи еще более усиливались.