Секс - [11]

Глава восьмая, которая рассказывает о том, что на самом деле означает античная мудрость «Познай себя»

У тебя бывает так, что ты откладываешь на завтра то, что тебе ужасно не хочется делать сегодня? А завтра ты откладываешь это на послезавтра и так далее? У меня тоже так бывает, например, с этой главой. Ух, как я ее откладывала. Но сроки сдачи книжки подошли к концу, и у меня больше нет выбора. Кстати, когда ты что-то откладываешь на завтра, тебе все равно придется рано или поздно это сделать. Так что лучше и вовсе не откладывай, а то потом будет еще сложнее. Это, во-первых, полезный совет, а, во-вторых, я продолжаю тянуть время. Все, больше не буду. Поехали.

He помню, когда именно мне стало интересно, как же я на самом деле выгляжу ниже пупка. Кажется, мне было лет семь или восемь. На внутренней стороне двери в ванную комнату висело огромное зеркало во весь рост, и, если поставить ногу на бортик ванны, можно было что-то рассмотреть. Правда, параллельно приходилось выкручивать голову и косить на противоположную стену — там было застекленное окошко, выходящее в кухню. Моих мозгов первоклашки хватило на то, чтобы догадаться: если бабушка или дедушка заглянут в это окошко, посмотреть, как я купаюсь, и случайно увидят, что конкретно я делаю, они могут… Я не знала, что они могут. Варианты были от «упадут в обморок и ударятся головой» до «убьют меня прямо насмерть». Все это, как ты понимаешь, никуда не годилось. Откуда я знала, что мои действия не одобрят, — ума не приложу. Мне никогда не говорили: «Не смей трогать себя там». Мне никогда (на тот момент, конечно) подружки не рассказывали о том, что родители такого не одобряют. А книжек про это или не было, или мне их не давали. Но я все равно отчаянно скрывалась. Это все знаменитая женская интуиция, наверное.

А потом произошло ужасное. Или прекрасное. Не могу определиться с правильным прилагательным. Произошло следующее: я обнаружила, что нажимать пальцем под трусиками — это приятно. И стала регулярно нажимать. Мыслей по этому поводу у меня было много, аж целых две. Первая: я обязательно получу за это Нобелевскую премию. Вторая: наверное, мне не стоит спешить и рассказывать о своем открытии маме с папой. Первая мысль, к сожалению, была ошибочной. Вторая, к сожалению, была верной.

Как видно из первого абзаца, мне не хотелось рассказывать о мастурбации (то, что я делала в ванной, называется именно так) не только в юности и родителям, но даже тебе и сегодня. Потому что из всех самых страшных сексуальных запретов этот — самый престрашный.

Трогать себя ниже пояса испокон веков запрещали даже мальчишкам, что уж говорить о барышнях. Девушка из приличной семьи руками должна вышивать, музицировать, ну, в крайнем случае, раскладывать пасьянс «могила Наполеона». Заплетать косу, месить тесто и хватит с нее рукоделий, а то замуж никто не возьмет.

Более того, если мальчиков за такое нещадно пороли ремнем и палками, надевали на них железные трусы (я не шучу) и даже водили к доктору, чтобы вылечить от этого страшного порока, то мастурбацию девчонок не смели даже обсуждать вслух. Юной леди такое просто не может прийти в голову! А уж если неосторожную барышню вдруг ловили за этим гадким занятием, то без разговоров ссылали в монастырь, замаливать грех до конца жизни, чтоб и ей урок, и другим неповадно. В тех странах, где нет монастырей, поступали совсем просто: брали и отрезали девочкам все места, которые приятно трогать, еще в младенчестве. Кое-где это делают и сегодня. Да, ужас, согласна.

Почему взрослые такие глупые и жестокие? Понятия не имею. Давай подумаем вместе. Начнем с того, что считать женщину человеком начали совсем недавно — каких-то сто лет назад, да и то не везде. Женщина была этакая скотинка, предназначенная для того, чтобы родить сына, постирать портянки и испечь пирожок с повидлом. Зачем женщине получать удовольствие от секса? Это все равно что волноваться, не жарко ли утюгу или нравится ли овце стричься. Кроме того, в древние времена у мужчин была веселая забава — ходить на войну. Так как самолетов еще не было, мужчины ходили на войну пешком и долго. Иногда лет по десять. Если бы их жены любили секс, мужчин по приезду ждали бы разные неприятные неожиданности. Поэтому любой интерес девочки к сексу и к своему собственному телу пресекался на корню. Пока девочка еще маленькая.

Ты спросишь: «А почему тетеньки не взбунтовались?» А потому что они привыкли. «Бабушка терпела, мама терпела, я терплю и моя дочь потерпит. Так всегда было, — думали они. — так всегда и будет».

Нам с тобой ужасно повезло, что времена изменились. Но традиции менять еще тяжелее, чем времена. Да, в монастырь нас не сошлют, но полностью отказаться от тысячелетней привычки люди пока не могут. То, что было страшным и запретным, нынче стало просто непристойным. Это значит, что бить не будут, но и по головке не погладят.

Какой выход? А не рассказывай никому. Твое тело — твое дело.

Зачем оно вообще нужно?

Во-первых, ну интересно же!

Никто не рассказывает, никто не показывает, а как оно все там устроено, ужасно хочется знать. «Любопытство не порок», — говорят взрослые. А раз не порок, то не мешайте нам любопытствовать. Кстати, когда ты смотришь на цветок, то ты видишь органы, которыми этот цветок размножается. Это нечестно, что цветочные органы рассматривать можно, а свои собственные нельзя.