Секс, ложь и вампиры - [23]

– Адриан, – сказала я, опуская свою ладонь на его руку, чтобы привлечь его внимание. Он вопросительно вскинул бровь, его глаза приобрели сапфировый оттенок. Я открыла было рот, собираясь спросить про его самочувствие, но его глаза вдруг стали небесно-голубыми. Я недоуменно мигнула несколько раз. Тогда я убрала руку, и его глаза снова стали сапфировыми.

Он непонимающе посмотрел на меня.

– Вот это здорово! Твои глаза меняют цвет, когда я дотрагиваюсь до тебя. Смотри!

Я снова коснулась его рукой. Адриан устало закатил глаза, которые быстро приобрели темно-синий цвет.

– Ух ты! Интересно, а как они будут менять цвет, если я буду касаться тебя в разных местах?

Адриан проследил мой взгляд до своей ширинки, выругался и резко вскочил на ноги. Он повернулся ко мне лицом и встал в агрессивную позу.

– Я тебе не игрушка! Я опасное создание, меня все боятся! И не смей обращаться со мной таким нахальным, неуважительным образом…

Я положила руку ему на бедро рядом с промежностью, но не дотрагиваясь до самых интимных частей. Его глаза приобрели глубокий синий цвет ночного неба.

– Это так весело! – Я хихикнула. Видимо, сумасшествие последних двадцати четырех часов не прошло для меня даром. – Я тебя теперь весь день буду трогать. Интересно, а что случится, если я тебя поцелую?..

– Никаких поцелуев больше не будет, – прорычал он. – Поцелуи ведут к пятой ступени, а я дальше идти отказываюсь.

– Почему? – спросила я, оглядывая его с ног до головы. Он смотрел на меня черными, как оникс, глазами. – Ты же сам сказал, что если я твоя Возлюбленная, то я могу спасти твою душу. Учитывая, что я не могу снять с тебя проклятие, единственная для тебя возможность – это принять меня как свою Возлюбленную. Так почему ты не умоляешь меня на коленях спасти тебе душу?

Он тяжело вздохнул и сел рядом со мной, помолчал немного, затем сказал:

– Ты не моя Возлюбленная. Ты не можешь ею быть. Моей Возлюбленной не существует в природе.

Боль, разочарование и что-то очень похожее на сожаление промелькнули в моем сознании. Я положила свою ладонь на его руку и слегка сжала ее.

– Ты хочешь сказать, что она умерла? Прости, Адриан. Я не знала. Ты, наверное, очень переживаешь?

Он посмотрел туда, где мои пальцы нежно ласкали его руку. Он ничего не сказал, но я видела печаль в его глазах. Я отвела взгляд, но краем глаза видела, как вспыхнул красным узор на его торсе. Даже если бы я захотела снять проклятие, я все равно заранее знала, что мои недоразвитые навыки обрекали на неминуемый провал любую попытку. Не было ни малейшего шанса сделать то, о чем он просит. Но теперь он, похоже, лишил меня даже возможности спасти его душу.

А жаль, потому что, несмотря на его демоническую внешность и дурную репутацию, мне начало казаться, что он стоит того, чтобы его спасти.

– Она не умерла.

– Ты совсем меня запутал, – медленно произнесла я, все еще поглаживая его пальцами. – Она не умерла, но в природе ее не существует? Я заглядывала тебе в душу, и у тебя ее нет. Если эта женщина не умерла, то что же с ней произошло?

– Ничего, – сказал он переполненным эмоциями голосом. Он повернул ладонь так, что наши пальцы переплелись. – Моей Возлюбленной нет в природе, потому что я не позволил ей стать таковой. Потому что это означало бы, что у меня есть надежда, а я могу тебя уверить, основываясь на личном многовековом опыте, что надежда – это милость, которая покинула меня навсегда.

– Как ты можешь так говорить? – воскликнула я. Я все готова была отдать, чтобы боль из его прекрасных глаз ушла. Хотя как я могла убеждать его, что я и есть его надежда, если сама не знала толком, хочу ли этого? – Адриан, я правда хочу тебе помочь. Очень. Но я уже говорила тебе в замке, я не могу колдовать. Ты же видел, что случилось, когда я сотворила то заклинание. А ведь я даже не помню, что именно и как я это сделала. Но одно точно – мое сознание не желает мириться со всей этой колдовской ерундой. Я знаю, ты все еще надеешься, что я сниму проклятие, но я правда не могу. Хотела бы, да не могу.

– У тебя есть все необходимое для этого, – настаивал он. – У тебя есть сила. Я вижу ее в тебе. Ты боишься, но это эмоция для дураков. Нет, – сказал он, предвосхищая мои возражения взмахом руки, – ты просто обязана снять проклятие. Другой альтернативы нет.

– Ты не можешь заставить меня снять проклятие, – заявила я. – Я, конечно, не особо помню те сборища виккано[3], в которых я принимала участие, хотя мне и говорили, что я очень талантливая, зато я отлично помню, как мне сказали, что я должна сильно захотеть снять проклятие, чтобы у меня получилось. Ты не можешь меня заставить.

– Могу. И заставлю. Я не хочу заставлять тебя делать что-либо, но на этот счет я непоколебим. Это слишком важно.

Он до боли сжал мои пальцы, но от агонии в его глазах мое сердце болело еще сильнее. Через его прикосновение я чувствовала, как сильно он нуждается во мне. Бесконечные муки ада наполняли его тьмой. И этим мукам я могла положить конец. Во всяком случае, так он думал. Я вздрогнула 'под натиском отчаяния в его взгляде. Мне пришлось собрать всю свою волю, чтобы отвести взгляд.