Секс дыбом - [9]

Отвращение придется подавить и загнать глубоко в организм – и сделать работу профессионально. Но если совсем невмоготу, вместо мужика можно вылепить еще одну женщину и назвать всю скульптуру, например: «Когда муж ушел за пивом!» Но, конечно, изменение идеологической направленности монумента придется сначала согласовать с мэрией – но трудно, поди докажи, что ненавидишь мужиков! Не поймут – поэтому ничего, кроме утрамбовывания отвращения внутрь, придумать нельзя.

Вы хлопаете себя ладонью по лбу плашмя! Озарение – ты появилось вовремя! Решение проблемы – на поверхности, нужно просто мужика отдать на лепку Вашей возлюбленной Нимфадоре – у нее получится!

Позы – теперь позы всех троих! И по ходу вопрос – обязательно ли, чтобы у каждого в руках было знамя? Или можно отделаться профессионально закрепленными strap-on(ами)? И еще – можно ли в скульптуре показать обнаженную грудь и филейные места – и не вызовет ли их появление (в камне) массового гнева публики?

Вы напряженно думаете, а потом весело смеетесь! Вы нашли! Памятник будет трехслойным – в виде гамбургера (первая нижняя половинка булочки – дама, соевая котлетка посредине – кавалер, вторая половинка булочки сверху – снова дама). Булочки и котлетка – не круглые, как положено в стандарте, а прямоугольные – и с головой и ножками от пяток до колен. Все остальные подробности надежно спрятаны под слоем кетчупа!

Кавалер-котлетка лежит на даме-булочке, задрав ножки (от пяток до колен), и смотрит даме-булочке прямо в лицо. Вторая дама-булочка лежит на нем сверху, перекрестив ножки (от пяток до колен) с ножками кавалера, задранными вверх, и смотрит ему в затылок. Вроде бы, неудобно, но с другой стороны (поскольку на верхней даме надет strap-on) – очень, очень естественно и целесообразно!

– О! – Вы уверены: такой памятник станет лучшим украшением любой (даже самой центральной) площади любого (даже самого большого) города мира! – О, йееееееееееее! О майгаттыбыл! Пусть первый, кто скажет, что я не гений, выйдет сюда, и я брошу в него камень!

А руки – руки тем временем сами (без участия головы) берутся за работу – крошат гипс, льют в него воду и перемешивают, перемешивают! Они – руки – знают дело, как свои пять пальцев, и пока Вы предвкушаете, что получите первый приз на Конкурсе Художественных Работ, они уже всё изготовили, отлили, остудили и отполировали! И даже подвесили strap-on(ы) на определенные им природой места в скульптурную группу.

– Меж Севильи и Гранады! – напеваете Вы под нос, подобно профессору Преображенскому, укладывая на носилки полноразмерную модель «Экстазии» – чтобы перенести ее в печь для обжига. А тут – раз, и время обеденного перерыва!

* * *

– Согласитесь, в последовательном изложении чего-либо последовательного только прирожденный зануда может черпать вдохновение! А я – Пан Чарторыжский – не такой! – мысль в моей голове сделала полный оборот и пришла к мысли, что пора возвращаться непосредственно к хозяину.

Как вы думаете, в чем разница между Касабланкой, Капабланкой и Капуей, например? В том, что первое – живой современный город, второе – мертвый чемпион мира по шахматам, третье – мертвый римский город. К чему это я? А к тому, что хозяева тоже бывают живые, мертвые и древние – тоже мертвые.

Представьте какого-нибудь замшелого женатика – отца двух-трех-четырех детей! От него сплошь одна скукота и серость существования. Всё, что он умеет и на что способен – лежать на диване и почесываться, как чудесная толстая свинья в луже в Вишневом саду. Вокруг него время от времени мелькает красавица-жена (с любовником под диваном) или же жена совсем некрасивая – без любовника, но зато с таким стервозным характером, что только диву даешься, как она до сих пор не взорвалась, подобно авиабомбе на парашюте.

«Красавица – не красавица» – и то, и другое лишь отражение неспособности женатика-свиньи удовлетворить женщину самостоятельно! Потому что привык, потому что уже ничего не интересно, быт засасывает, и дети периодически достают похуже комаров.

И хочется женатику иногда (иногда чаще, иногда реже) взять жену за шкирку и макнуть ее лицом в тесто, которое она приготовила для пирожков. Не потому что женатик не любит пирожков (очень даже любит и настойчиво раз в неделю требует, чтоб были на столе) – а потому, что просто хочется вновь почувствовать прелесть свободы!

А вот мой хозяин – он другой. Он есть овеществление искомой свободы в самом себе. С точки зрения унылой семейной жизни – он, конечно, человек никчемный, бесполезный и потерянный. Зато с точки зрения жизни холостой – умница и молодец!

«Холостяк» звучит гордо! Холостяк – это перспектива, это шанс и одновременно подтверждение, что на мужчину можно положиться (но только если он живёт один – без мамы). А если с мамой – то, увы, он даже хуже женатика. Он – «маматик», существо без всякой надежды когда-нибудь правильно обустроить свою жизнь.

И вроде нужно рассказать об этих существах (маматиках) поподробнее, но бог с ними! В конце концов, это их выбор, они тоже находят в этом определенную прелесть, так что судить их смысла нет.

В настоящем холостяке (с домом, с машиной и приличной работой) бушует энергия. Она двигает его вперед и всегда вперед – от одной намеченной цели к другой, от одной юбке к другой.