Секретный корпус. Повесть о разведке на всех фронтах - [49]

В 1916 году на Сомме немцам благодаря «Морицу» удалось определить 70 процентов частей союзных войск. Мы готовились к большому июльскому наступлению, почти ежедневно подбрасывали на фронт свежие силы и думали, что эта переброска совершалась втайне. Каково же было наше огорчение, когда мы перехватили сводку немецкой разведки, в которой был список всех новых британских батальонов. Немцы систематически опознавали новые поступления с помощью «Морица». Они достигли такого совершенства, что могли сейчас же, по акценту, определить, какие прибыли войска — шотландские или английские, уэльские или ирландские, канадские или австралийские.

В конце концов, солдат строго-настрого предупредили: нельзя обсуждать друг с другом стратегические проблемы. Противнику уже не удавалось услышать ничего интересного, и от подслушивающего аппарата пришлось отказаться, им продолжали пользоваться для полицейского надзора за своими же солдатами.

Мы часто морочили немцев, заводя разговоры в расчёте на то, что они услышат. Так, например, выделили солдат из канадского корпуса в Амьене и перебросили эту группу на Ипр. Канадцев разместили на передовой поближе к «Морицу», местонахождение которого было известно.

Согласно инструкции, они заговорили о предстоящей атаке на Ипре, которую мы якобы собирались предпринять. Один из них воскликнул: «Черт возьми, мало мы, канадцы, поработали на юге, что ли? Везти нас сюда для атаки на Ипре. Пора, наконец, и имперским войскам поработать!»

Этот разговор, как мы потом узнали, возымел действие на германский генеральный штаб, который решил, что на Ипр переброшен весь канадский корпус.

Через пару дней, 8 августа, когда сэр Артур Кэрри прорвал Амьенский фронт под Вийэр-Бретонне, немцы поняли, что их обманули.

Финальному прорыву фельдмаршала лорда Алленби в Палестине, в сентябре 1918 года, немало помогла прекрасная работа разведки, которой удалось обмануть противника относительно плана наших операций.

В начале сентября штаб был официально перенесён в Иерусалим и торжественно занял отель «Фаст». Офицеры постоянно входили и выходили из этого здания, то и дело подъезжали автомобили, а на дверях висели надписи: «Оперативное», «Разведка генерального штаба», «Генерал-квартирмейстер» и т. д.

Главнокомандующий правильно рассчитал, что вести о таком необычайном оживлении дойдут до турецко-германского командования, находящегося за Иорданом. Действительно, шпионы сообщили противнику, что британский штаб расположился в Иерусалиме, который находился позади правого фланга нашего фронта.

Примерно в это же время наш штаб распространил слух, что 19 сентября состоится большая выставка лошадей в небольшом городке, расположенном позади Яффского сектора, на берегу моря, т. е. позади левого фланга нашего фронта.

Расчёт был на то, что эта информация также будет передана неприятелю. Таким образом, противник усвоил два весьма красноречивых факта: британский штаб расположился непосредственно за правым британским флангом, что показывает намерение атаковать в этом районе, а большая выставка, которую англичане устраивали в маленьком городе, ясно свидетельствовала, что левый фланг будет «мёртвой зоной».

19 сентября все население Яффы — мужчины, женщины и дети — потянулось длинной процессией смотреть выставку лошадей.

В тот же день наши войска внезапно атаковали и прорвали фронт противника как раз в этом самом Яффском секторе. Зрители так и не дождались, пока откроется выставка.

В самом конце войны лорд Каван предпринял гениальный маневр у Пьяве, в Италии. Наши 7-я и 23-я дивизии в течение всего лета находились в горах, защищая Виченцу.

Но вот в октябре решили включить большое количество британских войск в состав 10-й итальянской армии для наступления на Пьяве, на фронте Тревизо. Так как, в конце концов, даже до наших твердолобых воевод «дошла» необходимость соблюдать приготовления втайне, были приняты меры, чтобы скрыть переброску британских войск. В самом деле, если б австрийцы на Пьяве узнали, что против них неожиданно введены британские войска, они подготовились бы к встрече. Это могло погубить союзников.

Чтоб выиграть предстоящее сражение, лорд Каван принял меры, достойные режиссёра оперетты. Как только какое-либо британское соединение — первой была тяжёлая артиллерия — занимало свои позиции на линии фронта перед переправой через Пьяве, солдаты и офицеры надевали итальянские плащи и фуражки.

Таким образом, до самого последнего момента австрийцы были убеждены, что имеют дело с итальянцами. Только когда дело дошло до рукопашной, австрийцы услышали чисто английские ругательства и поняли ошибку…