Секретный фронт - [40]

- Советские правоохранительные органы исключительно гуманны по отношению к преступникам, - Репин взял один стаканчик и понюхал кофе. – Неплохо.

Он уселся за стол и кивнул.

- Здрасьте, - Леонид вяло кивнул в ответ.

- Вы пейте, пейте, - Андрей Михайлович откинулся на спинку стула. – В тюрьме кофе не дают.

- Я не собираюсь в тюрьму.

- Естественно, не собираетесь. Но кто вас спросит? Человек предполагает, а судьба располагает. От сумы и тюрьмы не зарекайся…

- Если Магомед не идёт к горе, она приходит сама?

- Вы ещё шутите? – Андрей Михайлович удивленно взглянул на Леонида. – Завидная выдержка. Я сразу понял, что вы непростой фрукт. Ещё в библиотеке, когда вы клятвенно врали мне про видеозапись. Вернее, про её отсутствие в природе. Теперь я понимаю, как вам удалось меня обмануть. Точнее, почему вам это удалось. Вы профессиональный преступник, гражданин Зимин. Это значит, что врете виртуозно, иначе давно попались бы. Одно непонятно, какая у вас специализация? Кражи промышленных секретов, политический шпионаж или убийства? Может быть, всё вместе? Или вы террорист и проводили разведку места будущего теракта? Когда вы планировали устроить взрыв, на столетие Революции?

- Можно отвечать? – Воспользовался паузой Леонид.

- Извольте. Желательно по пунктам. Начните с вашего настоящего имени.

- Вы в курсе, что буквально всё, от записей камер до показаний свидетелей, говорит о моей невиновности?

- Неужели? – Андрей Михайлович положил на стол телефон и щелкнул по экранчику, активируя проекцию.

Над столом возник довольно чёткий объемный стоп-кадр. Из распахнутого настежь окна спиной вперед вылетал пострадавший, а в окне торчала кислая физиономия Зимина. Склейка двух эпизодов получилась очень качественная. Единственное, к чему мог придраться дотошный эксперт – Леонид в кадре смотрел не на летуна, а вниз, на газон. Туда, куда на самом деле, в реальном кадре с Зиминым, пострадавший чуть раньше приземлился.

- Так себе поделка, - Зимин скривился, не собираясь признавать, что впечатлён. – Урок труда начальной школы. Экспертиза в два счета раскусит.

- В два или в три – ещё вопрос. В любом случае, на это уйдут дни, или недели, а, возможно, и месяцы. И всё это время вы будете сидеть взаперти, далеко от дома и в скверной компании. Вам это надо, гражданин Зимин?

- Полагаю, таких вот «улик» у вас много? – Леонид хмуро уставился в стол.

- Вагон и маленькая тележка. Но все они исчезнут, словно по взмаху волшебной палочки, если вы пойдете нам навстречу. Отдайте видеозапись и мы уйдём, а вас через час отпустят.

- Я одного не понимаю. Вы убили человека, чтобы меня подставить? И всё из-за какой-то записи? Что такого секретного в этих документах? И почему меня к ним допустили, если там содержатся такие страшные тайны?

- Я отвечу на ваши вопросы. Но сначала отдайте запись.

- Я ничего не снимал.

- Версия не принимается, - Андрей Михайлович вздохнул. – Мы хотели с вами по-хорошему, как с законопослушным, сознательным гражданином… а вы… так нас разочаровываете, гражданин Зимин. Придется забрать вас с собой и продолжить беседу в другом учреждении.

- Как вам угодно, - Зимин, наконец, стряхнул сон.

Кофе так подействовал или безрадостная перспектива прокатиться до Лубянки, неизвестно. И причина, по которой настолько глупо заупрямился Леонид, тоже осталась тайной. Даже для самого Зимина.

Гренадеры-помощники Репина аккуратно, но крепко взяли Леонида под руки и вывели из комнаты, а затем и отделения…

…И снова Леонида провожали сочувственные взгляды. На этот раз «подозреваемого» провожал сыщик. Только в отличие от Никиты он ничего не пообещал. Наверное, опасался что его услышат. Перед отделением собралось на удивление много товарищей в штатском. Одних черных «Волг» было четыре штуки, плюс «Чайка» майора Репина. В каждой машине по три-четыре чекиста. Эскорт, как у министра.

Зимин всё равно был благодарен сыщику за поддержку и, чтобы как-то это обозначить, Леонид встретился с милиционером взглядом.

Тот неожиданно округлил глаза и всё так же взглядом указал на ближайшую «Волгу». Не будь этой молчаливой подсказки, Зимин ни за что не повернул бы «головы кочан» в ту сторону, это точно. Наверное, поэтому человек за рулем автомобиля сидел расслабленно, даже не пытаясь как-то маскироваться. А было бы нелишним.

Освещение ночной улицы оказалось вполне достаточным, чтобы уверенно опознать этого товарища. Ну, то есть, уверенно заявить, что он как две капли воды похож на того, кто час назад выпал из окна квартиры Зимина.

8. Ноябрь 1944 года, Восточная Пруссия, участок 3 Белорусского фронта

Принято считать, что людей характеризуют их поступки, а не слова. Если речь о разнице между делом и обещанием, всё верно. Но ведь есть слова, которые сами по себе уже дела или без которых работа не сдвинется, не пойдет в нужном направлении, не будет выполнена в срок. Да она может вообще не начаться, если не будет слова, разъясняющего что это за работа.

Сказанное Филином прозвучало «глупо, дерзко и антинаучно», как заявил Стасенко, но зато как раз позволило «сдвинуться с мертвой точки». Это уже черный юмор Золкина. Майор как-то загадочно взглянул на Филина и добавил, что «принять версию оживших мертвецов, как основную нельзя, но и отбросить невозможно, поскольку многое сходится».